Во-первых, я хз, где тут этап «обсудить проблему и варианты её решения». Во-вторых, такое ожидание вот как-то вообще не сходится со мной как с личностью: я не конфликтую, если меня не довести. Я верю в то, что всё можно решить цивилизованно. Что людям язык дан не по ветру им телепать. А ещё я не люблю трепать себе нервы и повторять трижды. Если с первых двух старательных раз не дошло, автоматически запускается счётчик обратного отсчёта моего терпения, и когда он выходит в ноль, менять и чинить что-либо уже поздно.
Апофигеем был момент, когда Т. обосрал феминисток, а в ответ на наш с Феей ахуй уточнил, что говорил о неадекватных радикальных феминистках, а не о нас, ведь мы же нормальные феминистки. Тогда для меня это прозвучало как оскорбление. Потому что фем-движение разнородно, и не надо делать для меня исключение, потому что именно благодаря радфем я имею возможность отучиться в хорошей школе, получить вышку, работать, самостоятельно распоряжаться своими финансами, заниматься сексом в удовольствие (если я вообзе хочу им заниматься) и не хотеть замуж. И это "я" - это я и все женщины, которые имеют возможность пожинать эти плоды. А многие всё ещё такой возможности не имеют. Но Т. не пытался понять, почему для нас важен феминизм и почему это неотъемлемая часть нашей жизни. Он скорее терпел нас как феминисток. Был к нам толерантным.
Одна замечательная женщина, приехавшая сюда аж из Дании на конференцию, сказала в своей речи: «Если вы ко мне толерантны, вы меня дискриминируете». Я не хочу, чтобы меня терпели. Я не хочу, чтобы меня воспринимали частично, пытаясь впихнуть в собственную проекцию того, кем я должен быть, отсекая всё, что жмёт и натирает. Есть я весь целиком: бери или вали.
И последнее. Выход, который для нас с Феей видел Т., заключался в следовании его собственному пути: вооружиться, почувствовать свою силу, уметь надрать кому угодно задницу… и всю жизнь жить в таком же страхе, как он, оборачиваясь через плечо на каждом шагу и в каждом человеке видя потенциального врага. Я не хочу жить в страхе. Я не отрицаю, что самооборона типа крав-маги – это нужная штука. Всё остальное не даёт мне силу, но лишь делает меня меньше.
В общем-то, я не чувствую нужды сдерживать накипевшее, а после последнего разговора так и вовсе считаю, что сохранение пускай дружеской связи между нами невозможно (для меня, к слову, странно очень было, что раз дружба, то он может меня толкать и бить кулаком в плечо, ведь хэй ты ж мой дружбан теперь! Что?).
Когда ты три месяца тянешь с обещанным, тебе об этом напоминают, ты обещаешь сделать это в оговоренные сроки, просираешь их, а потом включаешь пассивную агрессию, когда тебе напоминают об обещанном уже не в рамках беседы, а по факту и без приплясываний, то о чём можно дальше говорить?
О, вселенная, надеюсь, друзья Т. рассказали ему, какой он всё это время был идеальный молодец, а я стану всего лишь очередной ебанутой бывшей, которая несправедливо поковыряла его эго. И отныне буду ходить с транспарантом «я радфем», чтобы ни одному мужчине, у которого «на феминисток не встаёт», не пришло в голову заводить со мной отношения. Феминь.
Во-первых, я хз, где тут этап «обсудить проблему и варианты её решения». Во-вторых, такое ожидание вот как-то вообще не сходится со мной как с личностью: я не конфликтую, если меня не довести. Я верю в то, что всё можно решить цивилизованно. Что людям язык дан не по ветру им телепать. А ещё я не люблю трепать себе нервы и повторять трижды. Если с первых двух старательных раз не дошло, автоматически запускается счётчик обратного отсчёта моего терпения, и когда он выходит в ноль, менять и чинить что-либо уже поздно.
Апофигеем был момент, когда Т. обосрал феминисток, а в ответ на наш с Феей ахуй уточнил, что говорил о неадекватных радикальных феминистках, а не о нас, ведь мы же нормальные феминистки. Тогда для меня это прозвучало как оскорбление. Потому что фем-движение разнородно, и не надо делать для меня исключение, потому что именно благодаря радфем я имею возможность отучиться в хорошей школе, получить вышку, работать, самостоятельно распоряжаться своими финансами, заниматься сексом в удовольствие (если я вообзе хочу им заниматься) и не хотеть замуж. И это "я" - это я и все женщины, которые имеют возможность пожинать эти плоды. А многие всё ещё такой возможности не имеют. Но Т. не пытался понять, почему для нас важен феминизм и почему это неотъемлемая часть нашей жизни. Он скорее терпел нас как феминисток. Был к нам толерантным.
Одна замечательная женщина, приехавшая сюда аж из Дании на конференцию, сказала в своей речи: «Если вы ко мне толерантны, вы меня дискриминируете». Я не хочу, чтобы меня терпели. Я не хочу, чтобы меня воспринимали частично, пытаясь впихнуть в собственную проекцию того, кем я должен быть, отсекая всё, что жмёт и натирает. Есть я весь целиком: бери или вали.
И последнее. Выход, который для нас с Феей видел Т., заключался в следовании его собственному пути: вооружиться, почувствовать свою силу, уметь надрать кому угодно задницу… и всю жизнь жить в таком же страхе, как он, оборачиваясь через плечо на каждом шагу и в каждом человеке видя потенциального врага. Я не хочу жить в страхе. Я не отрицаю, что самооборона типа крав-маги – это нужная штука. Всё остальное не даёт мне силу, но лишь делает меня меньше.
В общем-то, я не чувствую нужды сдерживать накипевшее, а после последнего разговора так и вовсе считаю, что сохранение пускай дружеской связи между нами невозможно (для меня, к слову, странно очень было, что раз дружба, то он может меня толкать и бить кулаком в плечо, ведь хэй ты ж мой дружбан теперь! Что?).
Когда ты три месяца тянешь с обещанным, тебе об этом напоминают, ты обещаешь сделать это в оговоренные сроки, просираешь их, а потом включаешь пассивную агрессию, когда тебе напоминают об обещанном уже не в рамках беседы, а по факту и без приплясываний, то о чём можно дальше говорить?
О, вселенная, надеюсь, друзья Т. рассказали ему, какой он всё это время был идеальный молодец, а я стану всего лишь очередной ебанутой бывшей, которая несправедливо поковыряла его эго. И отныне буду ходить с транспарантом «я радфем», чтобы ни одному мужчине, у которого «на феминисток не встаёт», не пришло в голову заводить со мной отношения. Феминь.
BY небінарна опозиція
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels.
from in
