"...мои бобы, которых я насадил столько рядов, что они вместе составили бы семь миль, требовали опалывания; первые успели подрасти, прежде чем я посадил последние, и медлить с этим было нельзя. В чем был смысл этого почтенного занятия, этого гераклова труда в миниатюре, я и сам не знал. Но я полюбил свои бобы, хотя их было гораздо больше, чем мне требовалось. Они привязывали меня к земле, и я черпал в них силу, как Антей. К чему мне было растить их? Одному небу известно. И все-таки я трудился целое лето, чтобы вырастить бобы на полоске земли, где прежде вырастали только лапчатка, ежевика, зверобой, сладкие лесные ягоды и красивые полевые цветы. Что суждено мне узнать о бобах, или бобам – обо мне?"
Прошла первая встреча моего курса, скоро она попадет на ютуб, я выдам вам ссылку с комментариями. Мне кажется, получилось не так... содержательно, как могло бы, и какие-то интересные вещи я запихну во вторую, а ее бесплатно "новый центр" не покажет, так что вот так вот, не удастся мне обогатить открытый интернет так хорошо, как я бы хотел.
Для меня это совсем прям эксперимент. Я, конечно, пережил на своей голове, как очень много разных людей учат самым разным вещам, от продвинутой математики до спекулятивной философии, и с позиции студента смотрю на это всё, если честно, довольно скептически. Но при этом преподавание для меня остается какой-то странной, очаровывающей и почти что чрезмерно творческой задачей. Все мои попытки делать это "правильно" и "нормально" меня вводят в тупик, потому что "правильное" и "нормальное" знание я не знаю и узнавать не особо хочу. А преподавать неправильно и ненормально немного неловко: в "новом центре" люди платят деньги, получают всякие настоящие "зачетные единицы" (для сравнения, у меня нет даже степени бакалавра...). Ну, я напоминаю себе, что люди платят деньги и получают academic credits и за всякие другие ну уж точно абсолютно бессмысленные семинары.
Когда-то, когда я еще жил в СПб, у меня было какое-то очень грустное состояние, и я нашел какую-то благотворительную организацию, которая предлагала в качестве волонтёрства преподавать русский язык детям-мигрантам. Я сам в русском языке не эксперт – пользоваться умею, ошибки делаю, диктант не напишу, правила учить не хочу, некоторые правила вообще тупо не люблю и отказываюсь им следовать (например, я обожаю лишние запятые для паузы, предпочитаю повторять одни и те же слова и тд). Так что и учить я никого из детей не пытался, просто болтал с ними; там были и такие, которым не с кем особо было и поговорить (например, одну девочку просто не выпускали из дома религиозные родители, даже в школу, только на эти занятия...). Им это очень нравилось, мне тоже. Что суждено было нам узнать о русском языке, и языку – о нас?
Зачем мне преподавать, я не знаю. Я не двигаю вперед никакую науку, как Гротендик на своих семинарах; не распыляю таинственный символический капитал, как великие философы среди нас, постоянно одалживающие этот капитал у других великих философов; не выращиваю гениев; не исправляю будущее культуры; не храню верность ни истине, ни добру, ни красоте; не нахожу последователей (мой лишенный системы контент для этого просто не подходит, есть, кстати, один смешной плагиатор, но какие могут быть ученики?). Денег я этим особо не зарабатываю, сил трачу много. Клаута от этого никакого, как я узнал на собственной шкуре, неудачно пытаясь как-то выпендриваться и втираться: с символической точки зрения это всё обычное инфоцыганство. Мне точно нравится возможность нести всякую отсебятину в относительно почтенном учреждении, быть в некой ситуации краткосрочной власти над гуманитариями, где я смогу им навязывать свои мнения, и легко пресекать свойственные им попытки втереть мне что-нибудь про какого-нибудь невыносимого симондона. Ну и вообще видимо прикольно делать то, что хочется, хотя те, кто это не делают, склонны это переоценивать.
"...мои бобы, которых я насадил столько рядов, что они вместе составили бы семь миль, требовали опалывания; первые успели подрасти, прежде чем я посадил последние, и медлить с этим было нельзя. В чем был смысл этого почтенного занятия, этого гераклова труда в миниатюре, я и сам не знал. Но я полюбил свои бобы, хотя их было гораздо больше, чем мне требовалось. Они привязывали меня к земле, и я черпал в них силу, как Антей. К чему мне было растить их? Одному небу известно. И все-таки я трудился целое лето, чтобы вырастить бобы на полоске земли, где прежде вырастали только лапчатка, ежевика, зверобой, сладкие лесные ягоды и красивые полевые цветы. Что суждено мне узнать о бобах, или бобам – обо мне?"
Прошла первая встреча моего курса, скоро она попадет на ютуб, я выдам вам ссылку с комментариями. Мне кажется, получилось не так... содержательно, как могло бы, и какие-то интересные вещи я запихну во вторую, а ее бесплатно "новый центр" не покажет, так что вот так вот, не удастся мне обогатить открытый интернет так хорошо, как я бы хотел.
Для меня это совсем прям эксперимент. Я, конечно, пережил на своей голове, как очень много разных людей учат самым разным вещам, от продвинутой математики до спекулятивной философии, и с позиции студента смотрю на это всё, если честно, довольно скептически. Но при этом преподавание для меня остается какой-то странной, очаровывающей и почти что чрезмерно творческой задачей. Все мои попытки делать это "правильно" и "нормально" меня вводят в тупик, потому что "правильное" и "нормальное" знание я не знаю и узнавать не особо хочу. А преподавать неправильно и ненормально немного неловко: в "новом центре" люди платят деньги, получают всякие настоящие "зачетные единицы" (для сравнения, у меня нет даже степени бакалавра...). Ну, я напоминаю себе, что люди платят деньги и получают academic credits и за всякие другие ну уж точно абсолютно бессмысленные семинары.
Когда-то, когда я еще жил в СПб, у меня было какое-то очень грустное состояние, и я нашел какую-то благотворительную организацию, которая предлагала в качестве волонтёрства преподавать русский язык детям-мигрантам. Я сам в русском языке не эксперт – пользоваться умею, ошибки делаю, диктант не напишу, правила учить не хочу, некоторые правила вообще тупо не люблю и отказываюсь им следовать (например, я обожаю лишние запятые для паузы, предпочитаю повторять одни и те же слова и тд). Так что и учить я никого из детей не пытался, просто болтал с ними; там были и такие, которым не с кем особо было и поговорить (например, одну девочку просто не выпускали из дома религиозные родители, даже в школу, только на эти занятия...). Им это очень нравилось, мне тоже. Что суждено было нам узнать о русском языке, и языку – о нас?
Зачем мне преподавать, я не знаю. Я не двигаю вперед никакую науку, как Гротендик на своих семинарах; не распыляю таинственный символический капитал, как великие философы среди нас, постоянно одалживающие этот капитал у других великих философов; не выращиваю гениев; не исправляю будущее культуры; не храню верность ни истине, ни добру, ни красоте; не нахожу последователей (мой лишенный системы контент для этого просто не подходит, есть, кстати, один смешной плагиатор, но какие могут быть ученики?). Денег я этим особо не зарабатываю, сил трачу много. Клаута от этого никакого, как я узнал на собственной шкуре, неудачно пытаясь как-то выпендриваться и втираться: с символической точки зрения это всё обычное инфоцыганство. Мне точно нравится возможность нести всякую отсебятину в относительно почтенном учреждении, быть в некой ситуации краткосрочной власти над гуманитариями, где я смогу им навязывать свои мнения, и легко пресекать свойственные им попытки втереть мне что-нибудь про какого-нибудь невыносимого симондона. Ну и вообще видимо прикольно делать то, что хочется, хотя те, кто это не делают, склонны это переоценивать.
BY roguelike theory
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels.
from in
