В стамбульском порту нашли ещё одну суперъяхту Путина за 50 миллионов долларов — «Досье»
Речь идёт о 71-метровом судне Victoria, которое можно считать флагманом «черноморской флотилии» Путина. Запущенный расследователями дрон показал, что одной из отличительных черт корабля стала большая буква V. Судно оценивается в 50 миллионов долларов.
По данным источников издания, судно строили на военном заводе «Севмаш» в Северодвинске, который занимается выпуском атомных подводных лодок. Организовать создание яхты Путину помог Геннадий Тимченко и его знакомый Сергей Маслов, который работал в энергетических госкомпаниях.
По данным журналистов, суперъяхту Victoria у «Севмаша» заказали структуры Маслова: соответствующий договор с оборонным предприятием заключило юрлицо Julesburg Corp, зарегистрированное на Британских Виргинских островах. На территории России работы контролировала фирма «Балтика», которая принадлежит родственникам Маслова. При этом деньги на проект Julesburg Corp получила от люксембургской фирмы Маслова SVM Holding, которая, в свою очередь, заняла их у структур Тимченко.
В стамбульском порту нашли ещё одну суперъяхту Путина за 50 миллионов долларов — «Досье»
Речь идёт о 71-метровом судне Victoria, которое можно считать флагманом «черноморской флотилии» Путина. Запущенный расследователями дрон показал, что одной из отличительных черт корабля стала большая буква V. Судно оценивается в 50 миллионов долларов.
По данным источников издания, судно строили на военном заводе «Севмаш» в Северодвинске, который занимается выпуском атомных подводных лодок. Организовать создание яхты Путину помог Геннадий Тимченко и его знакомый Сергей Маслов, который работал в энергетических госкомпаниях.
По данным журналистов, суперъяхту Victoria у «Севмаша» заказали структуры Маслова: соответствующий договор с оборонным предприятием заключило юрлицо Julesburg Corp, зарегистрированное на Британских Виргинских островах. На территории России работы контролировала фирма «Балтика», которая принадлежит родственникам Маслова. При этом деньги на проект Julesburg Corp получила от люксембургской фирмы Маслова SVM Holding, которая, в свою очередь, заняла их у структур Тимченко.
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from in
