Снова вопросы к модульной теории. Авторы утверждают, что анализ новых данных не подтверждает устойчивой связи между повреждением областей, предположительно отвечающих за обработку конкретных визуальных признаков, и нарушением соответствующих функций. В прошлом анализ подобных случаев (патологические поражения у людей и эксперименты на приматах) вдохновлял как модульный подход в целом, так и, например, гипотезу разделения зрительных путей на систему идентификации объекта и определения его пространственного положения. Однако в последнее время как к этой гипотезе в частности, так и к модульному подходу в целом возникает всё больше вопросов. Один из авторов исходной гипотезы, собственно, и сам сегодня признаёт, что оба пути активно взаимодействуют в обработке зрительной информации и строгой функциональной сегрегации не существует (Milner, 2017).

Авторы же данной статьи, опираясь на обзор новых данных, утверждают, что различные атрибуты объекта обрабатываются одновременно. Одной из ключевых теоретических проблем модульной теории была проблема связывания — каким образом система объединяет информацию о разных свойствах объекта (цвет, форма, движение), если их обработка функционально и анатомически разделена. Авторы считают, что эта проблема является теоретическим артефактом, возникающим в рамках модульного подхода. Будем следить, что на это ответят товарищи модульщики, которые по-прежнему защищают этот фреймворк.

"Beyond binding: from modular to natural vision"

https://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S1364661325000749

В новой проблематизирующей статье Scholte & de Haan обосновывается мысль, что классическая идея о том, что мозг сначала отдельно модулярным образом обрабатывает цвет, форму и движение, а потом «связывает» (binding) эти признаки в единый образ, устарела. Новые данные показывают, что зрительные области мозга работают не строго по отдельности, а взаимодействуют гибко и одновременно. Кроме того, современные глубокие искусственные нейронные сети успешно справляются с обработкой изображений без явного связывания признаков, что ставит под сомнение саму необходимость этой операции. Вместо этого мозг, скорее всего, с самого начала настроен на распознавание целостных, знакомых комбинаций признаков, которые часто встречаются вместе в реальной жизни – это более естественный и эффективный способ восприятия.

Блок и неконцептуализм состояния

Одним из современных продолжений дискуссии о неконцептуальном содержании является спор между неконцептуалистами состояния и неконцептуалисиами содержания. Первые утверждают, что неконцептуальность — это свойство ментальных состояний: субъекту не нужно владеть понятиями, входящими в описание содержательного компонента этого состояния. Я могу визуально различить куб, лежащий на столе, не обладая понятием куба, но для убеждение о кубе владения понятием «куб» уже необходимо. С точки зрения неконцептуализма содержания восприятие и убеждение различаются в формате репрезентации: убеждения обычно имеют пропозициональную структуру, тогда как восприятия — иконичную или пикторальную.

Позиция Неда Блока здесь особенно примечательна (Block 2023). Формально он относит себя к неконцептуалистам состояния, однако фактически принимает ключевой тезис неконцептуалистов содержания — различие форматов репрезентации. По Блоку, убеждения дискурсивны, а восприятие — иконично. Тем не менее концептуальность/неконцептуальность, по его мнению, остаётся характеристикой именно состояний, а не содержаний. Его пример — пространственное воображение. Представьте, что вы «прикладываете» мысленный образ дивана к дверному проёму, чтобы понять, пройдёт ли он. Вы оперируете иконичным, недискурсивным образом, но при этом ваше ментальное состояние удовлетворяет всем критериям мышления, выделяемым Блоком: вы формируете ожидания и делаете выводы.

Эту линию аргументации можно продолжить, обратившись к другому классическому критерию концептуальности — Ограничению Общности Гарета Эванса. Образ дивана используется вами контекстуально гибко: с помощью пространственного воображения вы можете прикинуть, пройдёт ли он через разные дверные проёмы. Иконичное представление дивана, таким образом, в определённой степени удовлетворяет требованию композициональности мысли. Отсюда Блок заключает, что граница между восприятием и мышлением проходит не только по формату репрезентации, но и по тем функциональным ролям, которые репрезентация играет в когнитивной экономии субъекта. Поэтому он принимает неконцептуализм состояния, а не содержания.

Воображение редко становилось предметом рассмотрения в дискуссии о неконцептуальном содержании, и пример Блока действительно важен и интересен. Однако я думаю, что неконцептуализм состояния выводится не столько из его рассмотрения, сколько из формулировки Блока оппозиций концептуальное/неконцептуальное и пропозициональное/непропозициональное. Он определяет их через функциональные роли (выведение следствий, формирование ожиданий, продуктивность), а не через формат репрезентации. То, что многие ранние (и некоторые современные) авторы называли неконцептуальностью, Блок обозначает как иконичность, полагая, что одной лишь иконичности недостаточно для выделения перцептивного уровня. С этим трудно не согласиться. Однако неконцептуальное содержание вовсе не должно ограничиваться описанием перцептивного уровня: существуют теории, применяющие эту категорию к содержанию эмоций или состояниям готовности к действию (Kron & Weksler 2022; Jacob & Jeannerod 2003). Вопрос о неконцептуальности содержания возник на примере восприятия, но на мой взгляд не сводится к вопросу о различии восприятия и мышления.

Из блоковского примера следует лишь то, что различия формата недостаточно, чтобы провести границу между этими психологическими видами. Никакая конкретная версия неконцептуализма прямо из этого примера не вытекает; она задаётся тем, как Блок разводит вопросы формата и концептуальности. Это, разумеется, не означает, что Блок заблуждается; скорее, это свидетельство того, насколько запутанной остаётся дискуссия о неконцептуальном содержании. Дэвид Льюис однажды заметил, что понятие «пропозиция» может быть «пучком противоречивых желаний». Пожалуй, нечто подобное можно сказать и о «неконцептуальном содержании».

А завтра Нед Блок будет выступать на семинаре в РАН! Семинар посвящён феноменальному сознанию, и Матвей написал пару постов об этом в связи с Блоком. Мне же интересны описанные выше способы разведения концептуальности и формата репрезентации. Я думаю, что в его трактовке дискурсивность как специфический формат репрезентации когнитивных состояний (мыслей, убеждений) не находит своего позитивного описания. Как я писал выше и как признаёт сам Блок, систематичность/композициональность/удовлетворение Ограничению Общности может быть свойственно и иконичным репрезентациям. Дискурсивный формат репрезентации задаётся негативно — он не обладает "аналоговой отражаемостью" иконичных репрезентаций — изменения в среде не приводят к той же степени изменений в репрезентации. Я думаю, что такого негативного описания недостаточно для схватывания разницы форматов. В ключевом примере Блока фигурируют цветовые категории, воспринимаемые неконцептуально, т.е. согласно Блоку, без возможности использовать эти репрезентации в мышлении. Однако сам же он показывает, что изменение в цветовом оттенке не приводит к смене репрезентируемой категории до момента преодоления категориальной границы. Репрезентации цветовых категорий не вполне обладают аналоговой отражаемостью. С точки зрения того, как Блок задаёт формат репрезентации, цветовые категории имеют дискурсивный, а не иконичный формат, что является несколько абсурдным, учитывая, что они неконцептуальны и непропозициональны согласно нему. Это, мне кажется, главная проблема для его способа развести вопрос концептуальности и формата репрезентации. После доклада напишу об этом подробнее.

Друзья, секция "Проблемы феноменального сознания" уже завтра. Я рассчитывал, что заранее в специальных постах подготовлю почву и для своего доклада и для доклада Неда Блока, но ситуация сложилась иначе - неделю назад я довольно сильно заболел и до сих пор не поправился, так что с трудом нахожу силы даже для самой основной работы.

Все, кто регистрировался, получили ссылку на трансляцию. Секция пройдёт в зум, но на самом вебинаре никого, кроме участников и пары приглашенных экспертов по теме, не будет. Это обусловлено, во-первых, большим количеством записавшихся, а во-вторых, ограничениями по времени.

Возможно позже сегодня я что-то и напишу к докладу Блока, а пока надо пояснить, что его доклад будет основан на материалах его книги The Border Between Seeing and Thinking, а именно - 6-ой главы Nonconceptual color perception. Эта тема в значительной степени пересекается с вопросом о неконцептуальном содержании, о котором не так давно делал доклад Андрей Коченков на нашем секторском семинаре по философии сознания (тут). Кстати Андрей недавно писал на эту тему пост (тут). Ну и можете посмотреть саму эту главу, если хотите хорошо разобраться в содержании грядущего доклада. Книга, по счастливому совпадению, есть тут.

Подписаться на канал PhiloStalkeR.

Мне удалось задать свой вопрос Блоку (хотя злые силы вмешались и портили интернет-соединение). Я сейчас думаю над его ответом, что-то должен придумать и написать позже. Конференция отличная, большое спасибо Матвею за организацию!

Наш коллега Артем Морозов подготовил перевод «Теории одиночного мореплавателя» Жиля Греле под научной редакцией Данилы Волкова. Книга выйдет в августе в совместной издательской серии Ad Marginem × Hyle Press.

Кто из современных интеллектуалов — от академиков до инфлюэнсеров, от журналистов до преподавателей, от поэтов до терапевтов — не является прежде всего умником или клоуном, жонглирующим подручными концептами, чтобы произвести впечатление на публику или удовлетворить заказчика (галерею, издателя etc.)? Способность мысли — столь же парадоксальная, сколь и алеаторная — становиться жизнью, входить в жизнь и учреждаться в ней лежит в основе всей интеллектуальности, которая не прислушивается к словам и не путается со светскими веяниями моды. Нести бремя настоящего исследования значит также испытывать благодать мысли — «движение вниз без участия силы тяжести» (Симона Вейль), в плоть человеческих реалий. Начинающаяся в книге хроника, написанная на самом море, призвана стать своего рода маяком этого требования.

В 1990-х Греле активно участвовал в организации школы парусного спорта Les Glénans, параллельно посещая курсы не-философа Франсуа Ларюэля, под чьим началом защитил диссертацию «Введение в строгий гнозис» (2002). Далее пути его не только с академией, но и с миром разошлись, что, однако, не помешало ему продолжить работу над своим гностическим материализмом. Греле предлагает нечто наподобие инструкции по сборке теории как «лодки», позволяющей не утонуть в захлестывающих потоках мира, на пребывание в котором мы обречены, и вынести то меланхолическое одиночество, в котором каждый из нас искони пребывает.

Подробнее о книге и ее теоретических источниках можно прочитать в сопроводительном материале Робина Маккея.

Свойства носителя и свойства содержания

На мои возражения Блок успешно ответил. Выше я писал про отсутствие аналоговой отражаемости в случае восприятия цветовых категорий и про отсутствие ресурса для позитивного описания дискурсивного формата репрезентации. Относительно первого Блок признаёт, что отражаемость искажена, но всё-же присутствует (категории не сменяются совсем «жёстко», хотя и не так плавно, как восприятие детализированных оттенков). Во втором случае Блок указал на те свойства дискурсивного формата, которые Куилти-Данн приводит в своей недавней статье, посвящённой теории языка мысли (сам Блок признаёт по крайней мере два свойства — «инференциальная распущенность» и независимость исполнения роли. Об этом в другой раз).

Дополнительно уточнив в переписке его позицию, я понял, в чём суть наших расхождений. Блок считает, что иконический формат репрезентации, характерный для восприятия, — это свойство носителя, а не содержания репрезентации. Это значит, что то же самое содержание, в принципе, может иметь как восприятие, так и убеждение; разница в формате будет касаться только носителя этого содержания. Это поднимает ряд вопросов, например в связи с уровнем детализации восприятия — как содержание убеждения может его учесть? Но, помимо этого, есть и другие трудности. В современных дискуссиях я встречал три подхода к содержанию восприятия — в терминах расселовских пропозиций (Тай), возможных миров (Сталнакер) и той или иной версии фрегеанского содержания (Пикок, Бердж, Ториби). В переписке Блок заявил, что, с его точки зрения, что называется, anything goes в зависимости от целей объяснения. Однако, если мы соглашаемся, что различие форматов не относится к содержанию, а лишь к носителю, то мы лишаемся фрегеанской опции. Фрегеанское содержание конституируется теми репрезентирующими и когнитивными ресурсами, которыми обладает субъект. Выражение «впереди самолёт» в этом случае будет просто ошибочным описанием содержания восприятия собаки. Если мы используем стратегию расселовских пропозиций, которые конституируются самими объектами, или множество возможных миров, в котором это содержание истинно, это не будет ошибочным. В этом случае схватывает ли собака объект перед ней как «самолёт» или некий большой твёрдый объект, или часть рельефа, в формате ли «картинки в голове» или синтаксической ментальной единицы, — вопросы, относящиеся к носителю, но не к содержанию. И только в этом случае мы спокойно сможем заявить, что восприятие и убеждение могут иметь общее содержание.

Продолжение поста

Начало поста

Я никогда не думал над этим вопросом в терминах противопоставления свойств носителя и свойств содержания, хотя сейчас понимаю, что такое противопоставление всегда напрашивалось. Например, мысль Томаса Рида, согласно которой ощущения могли бы обозначать что угодно, и тот факт, что ощущение боли вызывается именно телесным повреждением, а не питьём сладкого чая, — лишь предустановленный Богом порядок, можно интерпретировать как занятие антифрегеанской позиции в предложенном разделении. Содержанием является только вызванное ощущением суждение «что-то не так в моей руке, и это плохо», а болевое ощущение с его пространственной локализацией, интенсивностью и режущей манерой боли относится лишь к носителю этого содержания. Подобный же взгляд занимает Рут Милликан, на статью которой по этой теме я наткнулся после конференции (Millikan 1991). Фрегеанское содержание она считает продуктом ошибочного переноса свойств носителя на содержание. Например, с её точки зрения, у вас нет причин считать, что, если вам кажется, что звук идёт из того же направления, в котором вы видите дерево, то вы репрезентируете дерево и исходящий звук как расположенные в одном направлении. Ощущение направления как одного и того же может быть следствием ощущения структурной схожести носителей (аудиального и визуального опыта), а не частью содержания. С её точки зрения, при этом столь же ошибочно полагать, что какие-то элементы содержания обязательно должны отражаться на носителе. Схожесть Рида и Милликан — в сильном разрыве между носителем и содержанием: в случае с Ридом они связаны буквально лишь по воле Божьей. При прочтении Милликан вовсе возникает ощущение, что мы должны неким способом проинтерпретировать носитель, чтобы извлечь из него содержание. Иронично, что её статья начинается с обсуждения ошибок теорий чувственных данных.

Мне не кажется, что тот специфический перцептивный способ, каким дан мне мир в зрительном восприятии с соответствующим богатством форм, оттенков, пространственного расположения, ощущения направления, моего сопутствующего понимания возможных взаимодействий с этим миром, — случайные характеристики ментального носителя. Мои основные мотивы следующие: 1) никакой аспект моего опыта восприятия не является репрезентационно-нейтральным: он формирует то, как я схватываю окружающий мир, следовательно, он обладает условиями своей большей или меньшей корректности, а потому относится к содержанию; 2) за любым аспектом моего восприятия стоит эволюционно возникшая функция репрезентировать определённые положения дел. Это то, что я думаю на настоящий момент. Тот факт, что Блок не отметает фрегеанское содержание как опцию и что он в целом комплиментарно отзывался о некоторых неофрегеанских способах описания перцептивных репрезентаций (вроде Берджа и Пикока), показывает, что он не стоит в одном ряду с Ридом или Милликан. Тем не менее, определённая степень разрыва между содержанием и носителем в его взглядах присутствует. А лично я рад, что ещё один волновавший меня вопрос в результате всего этого мне удалось по крайней мере несколько яснее сформулировать для себя самого.

Друзья, предлагаем вашему вниманию запись секции "Проблемы феноменального сознания", которая прошла 27 июня 2025 г. в рамках конференции "Сознание в виртуальной реальности". Секция организована нашим сектором совместно с ИФПР СО РАН.

Она была посвящена проблемам, связанным с определениям понятия сознания, возможным способам решения этих проблем, обсуждению отдельных подходов в решении проблемы сознания, а также обсуждению некоторых когнитивных аспектов, связанных с восприятием цвета.

Запись секции целиком.

Отдельные доклады:
1. Есть ли хорошие стратегии определения феноменального сознания?
Максим Горбачев

2. Аргумент от представимости "зомби" и категориальная ошибка
Игорь Гаспаров

3. Панпсихизм, депсихологизация сознания и проблема комбинации
Александр Гусев (блог)

4. Нормативная роль феноменального сознания
Константин Морозов (блог)

5. Мистерианство и аргумент многоуровневой абстракции
Алексей Павлов (блог)

6. У натуралиста есть только один выбор: эмерджентизм или скептицизм
Иван Девятко (блог)

7. Nonconceptual color perception / Неконцептуальное восприятие цвета
Нед Блок (подробнее об авторе)

8. Феноменальные состояния и феноменальные качества
Матвей Сысоев (блог)

Весь плейлист с отдельными докладами.

@sector_szf

Сегодня буду у Васила, поговорим про неконцептуальное содержание в истории аналитической философии:

https://www.youtube.com/live/66opl7-Ei1E?si=86ekB-vKYlGzgJLe