По дороге в лагерь мы вдруг развернулись, и поехали обратно. Оказалось, что гидам сообщили, что прямо сейчас недалеко от места ночевки происходит соревновеие борцов из двух деревень Мандари. Уже на подъезде к месту стала слышна музыка: ритмичный бой барабанов, пение и глубокое низкое завывание труб, сделанных из огромных коровьих рогов.
С двух сторон поля собрались группы местных, которые и издавали все эти звуки. Женщины в юбках из цветных тканей и обтягивающих маек, мужчины в цветных балахонах, иногда просто обернутые куском ткани. Над полем стояло облако пыли, и в этой пыли возились десяток мальчишек. Это разминка, или разогрев. Взрослые бойцы еще не начали.
Потом появился высокий мужчина в белой робе, с палкой, он пошел к одной группе, они стали что-то кричать, вернулся, из другой толпы выбрал другого бойца и вывел на середину. Музыка, крики, хлопки с обоих сторон усилилилсь. Сначала они обивались пылью, потом встали напротив друг друга и стали размахивать руками. Периодически они хватились друг другу за головы, или цеплялись руками. Из-за пыли было плохо видно детали. Я увидел только что они в какой-то момент повалились вместе на землю и все закричали. Это была ничья. Вывели следующих борцов.
Один из боев оказался очень красивым, но и травматичным. Один из мускулистых почти голых бойцов схватил другого под коленом, пытался сделать подсечку, тот отчаянно пытался устоятить, но ему это в конце концов не удалось. Его соперник оторвал его от земли и броском, похожим на мельницу кинул на землю. К сожалению, парень не успел сгруппироваться и прямо головой вошел в пыльную твердую землю. Сквозь сбежавшуюся помогать толпу я пару раз увидел лицо пострадавшего, на котором были следы крови.
Через десяток боев ко мне подошел гид и сказал, что борцы одной из групп спрашивают, не хочу ли я попробовать… конечно вне рамок «официального соревнования», а так… Я подумал о пианино, о своих кистях, которые уже несколько месяцев болят от стойки на руках, о жуткой пыли, в которой все это происходит… и согласился. Собственно, упускать участие в традиционном ритуале Мандари было бы глупо. Я только хотел узнать правила
Их собственно мало. Бить нельзя. А в остальном, Главное, чтобы противник был на земле, а ты стоял. Борьбы в партере вообще нет. Вышел мой противник. Он был явно лет на двадцать моложе, худощавый, с очень длинными руками. Я снял майку, чтобы было аутентично. Меня осыпали пылью. И понеслось. Собственно, длилось все не очень долго. В какой-то момент, я схватил его за шею и начал давить к земле. Мне даже показалось, что я побеждаю, когда он вдруг очень быстрым движением бросился мне в ноги, ухватился за правую и начал ее закручивать. Шансов у меня не осталось. Вообщем я мягко перекувырнулся на спину. И все загигикали.
По дороге в лагерь мы вдруг развернулись, и поехали обратно. Оказалось, что гидам сообщили, что прямо сейчас недалеко от места ночевки происходит соревновеие борцов из двух деревень Мандари. Уже на подъезде к месту стала слышна музыка: ритмичный бой барабанов, пение и глубокое низкое завывание труб, сделанных из огромных коровьих рогов.
С двух сторон поля собрались группы местных, которые и издавали все эти звуки. Женщины в юбках из цветных тканей и обтягивающих маек, мужчины в цветных балахонах, иногда просто обернутые куском ткани. Над полем стояло облако пыли, и в этой пыли возились десяток мальчишек. Это разминка, или разогрев. Взрослые бойцы еще не начали.
Потом появился высокий мужчина в белой робе, с палкой, он пошел к одной группе, они стали что-то кричать, вернулся, из другой толпы выбрал другого бойца и вывел на середину. Музыка, крики, хлопки с обоих сторон усилилилсь. Сначала они обивались пылью, потом встали напротив друг друга и стали размахивать руками. Периодически они хватились друг другу за головы, или цеплялись руками. Из-за пыли было плохо видно детали. Я увидел только что они в какой-то момент повалились вместе на землю и все закричали. Это была ничья. Вывели следующих борцов.
Один из боев оказался очень красивым, но и травматичным. Один из мускулистых почти голых бойцов схватил другого под коленом, пытался сделать подсечку, тот отчаянно пытался устоятить, но ему это в конце концов не удалось. Его соперник оторвал его от земли и броском, похожим на мельницу кинул на землю. К сожалению, парень не успел сгруппироваться и прямо головой вошел в пыльную твердую землю. Сквозь сбежавшуюся помогать толпу я пару раз увидел лицо пострадавшего, на котором были следы крови.
Через десяток боев ко мне подошел гид и сказал, что борцы одной из групп спрашивают, не хочу ли я попробовать… конечно вне рамок «официального соревнования», а так… Я подумал о пианино, о своих кистях, которые уже несколько месяцев болят от стойки на руках, о жуткой пыли, в которой все это происходит… и согласился. Собственно, упускать участие в традиционном ритуале Мандари было бы глупо. Я только хотел узнать правила
Их собственно мало. Бить нельзя. А в остальном, Главное, чтобы противник был на земле, а ты стоял. Борьбы в партере вообще нет. Вышел мой противник. Он был явно лет на двадцать моложе, худощавый, с очень длинными руками. Я снял майку, чтобы было аутентично. Меня осыпали пылью. И понеслось. Собственно, длилось все не очень долго. В какой-то момент, я схватил его за шею и начал давить к земле. Мне даже показалось, что я побеждаю, когда он вдруг очень быстрым движением бросился мне в ноги, ухватился за правую и начал ее закручивать. Шансов у меня не осталось. Вообщем я мягко перекувырнулся на спину. И все загигикали.
These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts.
from it
