В 2014 году Шведская академия обнародовала документы о том, как проводился выбор лауреата Нобелевской премии по литературе за 1963 год (сведения о выдвижении на премию становятся общедоступными лишь через 50 лет). Согласно этим документам, постоянный член Шведской академии Андерс Эстерлинг заблокировал кандидатуру Набокова, сопроводив своё решение пояснением: «Автор аморального и успешного романа „Лолита“ ни при каких обстоятельствах не может рассматриваться в качестве кандидата на премию». Вместо этого приз достался греческому поэту Йоргосу Сеферису и по совместительству послу Греции в Великобритании в 1957-1962 гг. Андерс Эстерлинг проработал в Шведской академии 62 года, прожив 97 лет (1884 - 1981). Достойный ответ шведскому саксаулу дал сам Набоков. Какое сделал я дурное дело, и я ли развратитель и злодей. я, заставляющий мечтать мир целый о бедной девочке моей.
О, знаю я, меня боятся люди, и жгут таких, как я, за волшебство, и, как от яда в полом изумруде, мрут от искусства моего.
Но как забавно, что в конце абзаца, корректору и веку вопреки, тень русской ветки будет колебаться на мраморе моей руки.
В 2014 году Шведская академия обнародовала документы о том, как проводился выбор лауреата Нобелевской премии по литературе за 1963 год (сведения о выдвижении на премию становятся общедоступными лишь через 50 лет). Согласно этим документам, постоянный член Шведской академии Андерс Эстерлинг заблокировал кандидатуру Набокова, сопроводив своё решение пояснением: «Автор аморального и успешного романа „Лолита“ ни при каких обстоятельствах не может рассматриваться в качестве кандидата на премию». Вместо этого приз достался греческому поэту Йоргосу Сеферису и по совместительству послу Греции в Великобритании в 1957-1962 гг. Андерс Эстерлинг проработал в Шведской академии 62 года, прожив 97 лет (1884 - 1981). Достойный ответ шведскому саксаулу дал сам Набоков. Какое сделал я дурное дело, и я ли развратитель и злодей. я, заставляющий мечтать мир целый о бедной девочке моей.
О, знаю я, меня боятся люди, и жгут таких, как я, за волшебство, и, как от яда в полом изумруде, мрут от искусства моего.
Но как забавно, что в конце абзаца, корректору и веку вопреки, тень русской ветки будет колебаться на мраморе моей руки.
BY Записки галковскомана
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from it
