В самой растиражированной версии работы Ино со «Звуками Му» сходятся удивительные подробности. Плюс-минус одновременно происходят взаимоисключающие вещи, но гений, парадоксов друг, – всякое бывает!
Люди, которые еще минуту назад объясняли запись альбома «Zvuki Mu» не в лондонской студии, а в стенах Гостелерадио банальной нехваткой денег и прижимистостью Ино, – они же в красках и с улыбкой до ушей расскажут вам, как Мамонов и Липницкий выдули на двоих то ли небольшой домашний бар, то ли целый подвал коллекционных вин у дружбана Ино. И ничего: ни расторжения контракта, ни требования компенсации.
Если у вас возник вопрос, во сколько раз общая стоимость этих вин превысила возможные расходы на перелет пяти человек из Москвы в Лондон и обратно, то оставьте его при себе. Не портите малину!
Тем более что впереди не менее рарные пойнты и тейки. За «Звуки Му» через лейбл Ино вписался гигант Warner Bros.: видали, кто распространял и продвигал творчество Петра Николаевича?! Самый топ, вершина верхов. И тут же за воротник: Ино творчество московских фриков не выкупил, как правильно записать, не понял, а выгодно подать, вапще не знал. Слил советского Капитана Бифхарта в Темзу и забыл.
Грустинка в том, что ни на один вопрос, выходящий за рамки этой мифологии, ее патентованные разносчики не ответят.
А ведь хочется знать, почему Ино не особенно возражал Мамонову во время работы в Гостелерадио? На кой черт ему уперлось везти в московскую студию дорогостоящую аппаратуру, терпеть унылую столовку и кланяться канцелярии, чтобы выписала допуск и не препятствовала контактам с музыкантами?
Ему что, так впилось это Гостелерадио? Их оркестр? Это что, все ради записи через полгода «Фолклендской сюиты» для альбома «Words for the Dying» Джона Кейла? Потому что нереально крутые музыканты, трофейные суперлюксовые немецкие микрофоны – и всё за перестроечные копейки?
Блен, да. Причем и Ино, и Кейл не особенно скрывали это в интервью, но кто бы их читал. Хорошо, что вы здесь и читаете.
В самой растиражированной версии работы Ино со «Звуками Му» сходятся удивительные подробности. Плюс-минус одновременно происходят взаимоисключающие вещи, но гений, парадоксов друг, – всякое бывает!
Люди, которые еще минуту назад объясняли запись альбома «Zvuki Mu» не в лондонской студии, а в стенах Гостелерадио банальной нехваткой денег и прижимистостью Ино, – они же в красках и с улыбкой до ушей расскажут вам, как Мамонов и Липницкий выдули на двоих то ли небольшой домашний бар, то ли целый подвал коллекционных вин у дружбана Ино. И ничего: ни расторжения контракта, ни требования компенсации.
Если у вас возник вопрос, во сколько раз общая стоимость этих вин превысила возможные расходы на перелет пяти человек из Москвы в Лондон и обратно, то оставьте его при себе. Не портите малину!
Тем более что впереди не менее рарные пойнты и тейки. За «Звуки Му» через лейбл Ино вписался гигант Warner Bros.: видали, кто распространял и продвигал творчество Петра Николаевича?! Самый топ, вершина верхов. И тут же за воротник: Ино творчество московских фриков не выкупил, как правильно записать, не понял, а выгодно подать, вапще не знал. Слил советского Капитана Бифхарта в Темзу и забыл.
Грустинка в том, что ни на один вопрос, выходящий за рамки этой мифологии, ее патентованные разносчики не ответят.
А ведь хочется знать, почему Ино не особенно возражал Мамонову во время работы в Гостелерадио? На кой черт ему уперлось везти в московскую студию дорогостоящую аппаратуру, терпеть унылую столовку и кланяться канцелярии, чтобы выписала допуск и не препятствовала контактам с музыкантами?
Ему что, так впилось это Гостелерадио? Их оркестр? Это что, все ради записи через полгода «Фолклендской сюиты» для альбома «Words for the Dying» Джона Кейла? Потому что нереально крутые музыканты, трофейные суперлюксовые немецкие микрофоны – и всё за перестроечные копейки?
Блен, да. Причем и Ино, и Кейл не особенно скрывали это в интервью, но кто бы их читал. Хорошо, что вы здесь и читаете.
The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands.
from it
