Решения по мнению ЦМАКП лежат в плоскости:
- "инжиниринга финансовой системы" - разработки способов расшивки "узких мест", препятствующих трансформации капиталов и управлению рисками
- необходимости институциональных изменений, обеспечивающих формирование долгосрочных мотиваций у собственников компаний и участников финансовых рынков;
- выработка у бизнеса во взаимодействии с государством системных представлений о "точках" роста
Для решения накопившихся социальных проблем, нормализации воспроизводства основного капитала и социальных институтов – темпы экономического роста не должны быть ниже 3-3.5% в год в течение 10 лет. Тем более, что резерв для такого повышения (например, за счет производительности труда) есть.
Однако, в рамках сложившейся структуры экономики мы едва ли сможем расти быстрее 2.0-2.5% в год (при этом, велик риск недобрать примерно 1.0-0.5 проц. пункта ВВП из-за чрезмерно жесткой монетарной политики). Отсюда, задача «на структурный маневр» – дополнительно порядка 1 проц. п. прироста ВВП.
Поэтому, именно стимулирование инвестиций и инноваций требуются в основе качественной долгосрочной политики. И именно здесь мы видим противоречия с «супер-стабилизационным» курсом Банка России.
Большим потенциалом роста обладает рынок корпоративных облигаций, который способен предоставлять компаниям существенно более «длинные» средства, чем рынок банковского кредита. Правда, успешное развитие этого рынка в решающей степени зависит от улучшения институциональных условий финансирования и ведения бизнеса. В случае, если эти условия будут благоприятными расширение этого рынка может увеличить привлечение компаниями «длинных денег» в ближайшие восемь лет на 1-1.5 проц.п. ВВП в год
Такие изменения должны обеспечить стабильное уменьшение по сравнению с текущим уровнем чистого оттока капитала из нефинансового сектора хотя бы на величину 3% ВВП. Такого изменения будет достаточно, чтобы обеспечить в перспективе повышение валового накопления (включая мат. запасы) до 27-28% ВВП.
Для противодействия потере конкурентоспособности и роста импортозамещения потребуется кооперация с новыми индустриальными игроками (Азия, Африка и т.д.) для совместного технологического и экономического развития.
Кооперация с Китаем в секторах с высокими «пороговыми эффектами» масштаба и возможность «закрыть» острые дефициты благодаря Китаю на отдельных технологических рынках.
Перспективы в части роботизации:
Мировым лидером по роботизации обрабатывающей промышленности остаётся Республика Корея – 1012 роботов на 10 тыс работников. Среди крупнейших стран и макрорегионов мира наблюдаются следующие показатели роботизации: Китай – 470, США – 295, Евросоюз – 219. В России плотность роботизации выросла с 3-4 в 2016-17годах до 11 в 2023 г. (среднегодовой темп – 18,4%). Для вхождения в топ-25 стран по уровню роботизации плотность роботов необходимо увеличить примерно в 10 раз (с 12,8 тыс роботов сегодня до 128 тыс роботов). При сохранении среднегодового темпа на уровне 18% десятикратный рост плотности роботизации будет достигнут к 2037 г.
- "инжиниринга финансовой системы" - разработки способов расшивки "узких мест", препятствующих трансформации капиталов и управлению рисками
- необходимости институциональных изменений, обеспечивающих формирование долгосрочных мотиваций у собственников компаний и участников финансовых рынков;
- выработка у бизнеса во взаимодействии с государством системных представлений о "точках" роста
Для решения накопившихся социальных проблем, нормализации воспроизводства основного капитала и социальных институтов – темпы экономического роста не должны быть ниже 3-3.5% в год в течение 10 лет. Тем более, что резерв для такого повышения (например, за счет производительности труда) есть.
Однако, в рамках сложившейся структуры экономики мы едва ли сможем расти быстрее 2.0-2.5% в год (при этом, велик риск недобрать примерно 1.0-0.5 проц. пункта ВВП из-за чрезмерно жесткой монетарной политики). Отсюда, задача «на структурный маневр» – дополнительно порядка 1 проц. п. прироста ВВП.
Поэтому, именно стимулирование инвестиций и инноваций требуются в основе качественной долгосрочной политики. И именно здесь мы видим противоречия с «супер-стабилизационным» курсом Банка России.
Большим потенциалом роста обладает рынок корпоративных облигаций, который способен предоставлять компаниям существенно более «длинные» средства, чем рынок банковского кредита. Правда, успешное развитие этого рынка в решающей степени зависит от улучшения институциональных условий финансирования и ведения бизнеса. В случае, если эти условия будут благоприятными расширение этого рынка может увеличить привлечение компаниями «длинных денег» в ближайшие восемь лет на 1-1.5 проц.п. ВВП в год
Такие изменения должны обеспечить стабильное уменьшение по сравнению с текущим уровнем чистого оттока капитала из нефинансового сектора хотя бы на величину 3% ВВП. Такого изменения будет достаточно, чтобы обеспечить в перспективе повышение валового накопления (включая мат. запасы) до 27-28% ВВП.
Для противодействия потере конкурентоспособности и роста импортозамещения потребуется кооперация с новыми индустриальными игроками (Азия, Африка и т.д.) для совместного технологического и экономического развития.
Кооперация с Китаем в секторах с высокими «пороговыми эффектами» масштаба и возможность «закрыть» острые дефициты благодаря Китаю на отдельных технологических рынках.
Перспективы в части роботизации:
Мировым лидером по роботизации обрабатывающей промышленности остаётся Республика Корея – 1012 роботов на 10 тыс работников. Среди крупнейших стран и макрорегионов мира наблюдаются следующие показатели роботизации: Китай – 470, США – 295, Евросоюз – 219. В России плотность роботизации выросла с 3-4 в 2016-17годах до 11 в 2023 г. (среднегодовой темп – 18,4%). Для вхождения в топ-25 стран по уровню роботизации плотность роботов необходимо увеличить примерно в 10 раз (с 12,8 тыс роботов сегодня до 128 тыс роботов). При сохранении среднегодового темпа на уровне 18% десятикратный рост плотности роботизации будет достигнут к 2037 г.
group-telegram.com/n_translab/3584
Create:
Last Update:
Last Update:
Решения по мнению ЦМАКП лежат в плоскости:
- "инжиниринга финансовой системы" - разработки способов расшивки "узких мест", препятствующих трансформации капиталов и управлению рисками
- необходимости институциональных изменений, обеспечивающих формирование долгосрочных мотиваций у собственников компаний и участников финансовых рынков;
- выработка у бизнеса во взаимодействии с государством системных представлений о "точках" роста
Для решения накопившихся социальных проблем, нормализации воспроизводства основного капитала и социальных институтов – темпы экономического роста не должны быть ниже 3-3.5% в год в течение 10 лет. Тем более, что резерв для такого повышения (например, за счет производительности труда) есть.
Однако, в рамках сложившейся структуры экономики мы едва ли сможем расти быстрее 2.0-2.5% в год (при этом, велик риск недобрать примерно 1.0-0.5 проц. пункта ВВП из-за чрезмерно жесткой монетарной политики). Отсюда, задача «на структурный маневр» – дополнительно порядка 1 проц. п. прироста ВВП.
Поэтому, именно стимулирование инвестиций и инноваций требуются в основе качественной долгосрочной политики. И именно здесь мы видим противоречия с «супер-стабилизационным» курсом Банка России.
Большим потенциалом роста обладает рынок корпоративных облигаций, который способен предоставлять компаниям существенно более «длинные» средства, чем рынок банковского кредита. Правда, успешное развитие этого рынка в решающей степени зависит от улучшения институциональных условий финансирования и ведения бизнеса. В случае, если эти условия будут благоприятными расширение этого рынка может увеличить привлечение компаниями «длинных денег» в ближайшие восемь лет на 1-1.5 проц.п. ВВП в год
Такие изменения должны обеспечить стабильное уменьшение по сравнению с текущим уровнем чистого оттока капитала из нефинансового сектора хотя бы на величину 3% ВВП. Такого изменения будет достаточно, чтобы обеспечить в перспективе повышение валового накопления (включая мат. запасы) до 27-28% ВВП.
Для противодействия потере конкурентоспособности и роста импортозамещения потребуется кооперация с новыми индустриальными игроками (Азия, Африка и т.д.) для совместного технологического и экономического развития.
Кооперация с Китаем в секторах с высокими «пороговыми эффектами» масштаба и возможность «закрыть» острые дефициты благодаря Китаю на отдельных технологических рынках.
Перспективы в части роботизации:
Мировым лидером по роботизации обрабатывающей промышленности остаётся Республика Корея – 1012 роботов на 10 тыс работников. Среди крупнейших стран и макрорегионов мира наблюдаются следующие показатели роботизации: Китай – 470, США – 295, Евросоюз – 219. В России плотность роботизации выросла с 3-4 в 2016-17годах до 11 в 2023 г. (среднегодовой темп – 18,4%). Для вхождения в топ-25 стран по уровню роботизации плотность роботов необходимо увеличить примерно в 10 раз (с 12,8 тыс роботов сегодня до 128 тыс роботов). При сохранении среднегодового темпа на уровне 18% десятикратный рост плотности роботизации будет достигнут к 2037 г.
- "инжиниринга финансовой системы" - разработки способов расшивки "узких мест", препятствующих трансформации капиталов и управлению рисками
- необходимости институциональных изменений, обеспечивающих формирование долгосрочных мотиваций у собственников компаний и участников финансовых рынков;
- выработка у бизнеса во взаимодействии с государством системных представлений о "точках" роста
Для решения накопившихся социальных проблем, нормализации воспроизводства основного капитала и социальных институтов – темпы экономического роста не должны быть ниже 3-3.5% в год в течение 10 лет. Тем более, что резерв для такого повышения (например, за счет производительности труда) есть.
Однако, в рамках сложившейся структуры экономики мы едва ли сможем расти быстрее 2.0-2.5% в год (при этом, велик риск недобрать примерно 1.0-0.5 проц. пункта ВВП из-за чрезмерно жесткой монетарной политики). Отсюда, задача «на структурный маневр» – дополнительно порядка 1 проц. п. прироста ВВП.
Поэтому, именно стимулирование инвестиций и инноваций требуются в основе качественной долгосрочной политики. И именно здесь мы видим противоречия с «супер-стабилизационным» курсом Банка России.
Большим потенциалом роста обладает рынок корпоративных облигаций, который способен предоставлять компаниям существенно более «длинные» средства, чем рынок банковского кредита. Правда, успешное развитие этого рынка в решающей степени зависит от улучшения институциональных условий финансирования и ведения бизнеса. В случае, если эти условия будут благоприятными расширение этого рынка может увеличить привлечение компаниями «длинных денег» в ближайшие восемь лет на 1-1.5 проц.п. ВВП в год
Такие изменения должны обеспечить стабильное уменьшение по сравнению с текущим уровнем чистого оттока капитала из нефинансового сектора хотя бы на величину 3% ВВП. Такого изменения будет достаточно, чтобы обеспечить в перспективе повышение валового накопления (включая мат. запасы) до 27-28% ВВП.
Для противодействия потере конкурентоспособности и роста импортозамещения потребуется кооперация с новыми индустриальными игроками (Азия, Африка и т.д.) для совместного технологического и экономического развития.
Кооперация с Китаем в секторах с высокими «пороговыми эффектами» масштаба и возможность «закрыть» острые дефициты благодаря Китаю на отдельных технологических рынках.
Перспективы в части роботизации:
Мировым лидером по роботизации обрабатывающей промышленности остаётся Республика Корея – 1012 роботов на 10 тыс работников. Среди крупнейших стран и макрорегионов мира наблюдаются следующие показатели роботизации: Китай – 470, США – 295, Евросоюз – 219. В России плотность роботизации выросла с 3-4 в 2016-17годах до 11 в 2023 г. (среднегодовой темп – 18,4%). Для вхождения в топ-25 стран по уровню роботизации плотность роботов необходимо увеличить примерно в 10 раз (с 12,8 тыс роботов сегодня до 128 тыс роботов). При сохранении среднегодового темпа на уровне 18% десятикратный рост плотности роботизации будет достигнут к 2037 г.
BY N.Trans Lab
Share with your friend now:
group-telegram.com/n_translab/3584