Лето 1932 года супруги Александр и Нина Кочетковы провели у родственников.
Александр должен был уехать раньше жены. Билет был куплен до станции Кавказской, после чего нужно было пересесть на поезд Сочи – Москва.
По воспоминаниям Нины Григорьевны, супруги никак не могли расстаться, и уже во время посадки, когда проводник попросил провожающих покинуть поезд, Нина Григорьевна в буквальном смысле вытащила мужа из вагона.
Было решено сдать билет и отложить отъезд на три дня. По истечении трех дней Кочетков уехал и, прибыв в Москву, обнаружил, что друзья уже считали его погибшим в крушении, которое произошло с поездом Сочи — Москва - именно того поезда, на котором он не уехал.
Получилось, что те три дня отсрочки спасли поэта от неминуемой гибели.
В первом же письме от мужа, которое получила Нина Григорьевна, было стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне».
Что за стихотворение? Да вот же оно, звучит в этом отрывке из хорошо знакомого всем фильма.
Лето 1932 года супруги Александр и Нина Кочетковы провели у родственников.
Александр должен был уехать раньше жены. Билет был куплен до станции Кавказской, после чего нужно было пересесть на поезд Сочи – Москва.
По воспоминаниям Нины Григорьевны, супруги никак не могли расстаться, и уже во время посадки, когда проводник попросил провожающих покинуть поезд, Нина Григорьевна в буквальном смысле вытащила мужа из вагона.
Было решено сдать билет и отложить отъезд на три дня. По истечении трех дней Кочетков уехал и, прибыв в Москву, обнаружил, что друзья уже считали его погибшим в крушении, которое произошло с поездом Сочи — Москва - именно того поезда, на котором он не уехал.
Получилось, что те три дня отсрочки спасли поэта от неминуемой гибели.
В первом же письме от мужа, которое получила Нина Григорьевна, было стихотворение «Баллада о прокуренном вагоне».
Что за стихотворение? Да вот же оно, звучит в этом отрывке из хорошо знакомого всем фильма.
"This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from jp
