💬 «Мы какое-то время в подвале жили, но поняли, что долго так невозможно. Переместились на первый этаж, на свой страх и риск. Да. К нам в гости котики приходят. Тех, кого бросили хозяева. Живут у нас», — рассказывает Нина, жительница района под названием 2-я Площадка на окраине Донецка.
Свой дом они с мужем строили 26 лет. По ее словам, многие соседи уехали еще в 2014 году, остальные покинули район с началом СВО. Заселены остались только 20 домов, рассказывает Нина. Над поселком постоянно кружат вражеские дроны, но хуже всего — это коммунальный ад, продолжающийся уже два года. ВСУ охотятся на коммунальные службы, не давая восстанавливать инфраструктуру. Спасает лишь наличие газа.
💬 «Без света мы живем с мая месяца. Перебиваемся генератором. Без воды живем уже два года. Подставляем кастрюли, чтобы набрать дождевую воду. Моемся тоже в дождевой воде. Набираем. Кипятим и моемся. Была скважина, но ее разбили. Да и электричества нет. Дроны здесь охотятся за всем. Нам и вышку боятся делать электрическую из-за дронов. ВСУ постоянно нас тут держат в напряжении», — рассказывает Нина.
Корреспондент АиФ побывал на окраинах Донецка и побеседовал с жителями.
💬 «Мы какое-то время в подвале жили, но поняли, что долго так невозможно. Переместились на первый этаж, на свой страх и риск. Да. К нам в гости котики приходят. Тех, кого бросили хозяева. Живут у нас», — рассказывает Нина, жительница района под названием 2-я Площадка на окраине Донецка.
Свой дом они с мужем строили 26 лет. По ее словам, многие соседи уехали еще в 2014 году, остальные покинули район с началом СВО. Заселены остались только 20 домов, рассказывает Нина. Над поселком постоянно кружат вражеские дроны, но хуже всего — это коммунальный ад, продолжающийся уже два года. ВСУ охотятся на коммунальные службы, не давая восстанавливать инфраструктуру. Спасает лишь наличие газа.
💬 «Без света мы живем с мая месяца. Перебиваемся генератором. Без воды живем уже два года. Подставляем кастрюли, чтобы набрать дождевую воду. Моемся тоже в дождевой воде. Набираем. Кипятим и моемся. Была скважина, но ее разбили. Да и электричества нет. Дроны здесь охотятся за всем. Нам и вышку боятся делать электрическую из-за дронов. ВСУ постоянно нас тут держат в напряжении», — рассказывает Нина.
Корреспондент АиФ побывал на окраинах Донецка и побеседовал с жителями.
In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin.
from jp
