Перевели с Колей и Алисой для «Дискурса» фрагмент Who’s afraid of gender? из главы, где Батлер демонстрируют эпистемологическую (и не только) несостоятельность гендерно-критического феминизма.
<…>
Когда действия одного человека начинают репрезентировать целую группу, частью которой он является, формируется убеждение о коллективной вине: один человек поступил подобно тому, как поступают многие, и его действия оказываются показательным примером всей группы — это грубая форма обобщения, при которой появляется козел отпущения, в ответ на одно зло возникает другое. Идея о том, что за преступление лишь нескольких членов группы вся группа должна быть подвергнута политике, отрицающей их идентичность и желание, не только демонстрирует отсутствие логики, но и оправдывает формы дискриминации, которые могут вылиться в фашистские формы преследования.
Перевели с Колей и Алисой для «Дискурса» фрагмент Who’s afraid of gender? из главы, где Батлер демонстрируют эпистемологическую (и не только) несостоятельность гендерно-критического феминизма.
<…>
Когда действия одного человека начинают репрезентировать целую группу, частью которой он является, формируется убеждение о коллективной вине: один человек поступил подобно тому, как поступают многие, и его действия оказываются показательным примером всей группы — это грубая форма обобщения, при которой появляется козел отпущения, в ответ на одно зло возникает другое. Идея о том, что за преступление лишь нескольких членов группы вся группа должна быть подвергнута политике, отрицающей их идентичность и желание, не только демонстрирует отсутствие логики, но и оправдывает формы дискриминации, которые могут вылиться в фашистские формы преследования.
Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform.
from jp
