Прошлую неделю провела на Байконуре — провожала ракету в космос. Почти историческое событие: это был первый и единственный в 2023 году пилотируемый запуск. В состав миссии вошли российские космонавты Николай Чуб и Олег Кононенко, а также американка Лорел О'Хара.
За пять дней я посмотрела город Байконур, несколько объектов космодрома и собственно запуск корабля «Союз МС-24». Впечатления пестрые: от чистого восторга до тоски с примесью негодования.
Легко игнорировать предрассветный степной холод и недостаток сна, когда наблюдаешь, как с первыми лучами солнца из ангара появляется красавица ракета. Как усердно тащит ее тепловоз к пусковому столу. Как медленно поднимается она, пока не укажет острием на звезды, к которым сорвется в пламени и с грохотом через три дня.
Легко начать подпевать в нестройном хоре голосов «Траву у дома», когда провожаешь космонавтов в день полета, — это дань традиции и суевериям, которых у всех причастных к космодрому не меньше, чем у моряков. Из гостиницы, где космонавты провели в заточении две недели, автобусы унесут их сначала к родственникам — попрощаться из-за толстого стекла, а затем, уже облаченных в скафандры, на взлетную площадку к дымящейся ракете.
Громкоговоритель гремит командой «Пуск!», на горизонте разгорается зарево. Считанные секунды степь безмолвствует, а затем взрывается ревом 12 миллионов лошадиных сил, вырывающих корабль из оков гравитации. Две минуты — и ракета превращается в мерцающую точку, похожую на звезду. Ощущения сложно передать словами: наверное, такую же смесь восторга и ужаса испытывал первобытный человек, который наблюдал за деревом, воспламенившимся от удара молнии. Пробирает до мурашек.
Такое зрелище стоит увидеть своими глазами: ни фото, ни видео не передают всей картины. Но также нужно быть готовым к тому, что Байконур сегодня — это памятник ушедшей сверхдержаве, который отрезвит всякого, кто питает иллюзии насчет нашего высокотехнологичного будущего.
Вот Гагаринский старт — с него запускали первый искусственный спутник Земли, «Восток-1» с Юрием Гагариным и «Восход-6» с Валентиной Терешковой. Площадка заброшена с 2019 года, восстанавливать ее не планируют. А вот ангар, где под обвалившейся крышей покоится «Буран» — тот самый, что летал в космос и благополучно вернулся на Байконур на автопилоте. Вот гигантские антенны для телеметрии: бетонное основание крошится и пестрит выбившейся арматурой — кажется, эти бетонно-металлические монстры вот-вот обрушатся на своих преемников, небольшие датские антенны. Буквально все, о чем говорят в прошедшем времени с напыщенной гордостью, тронуто отпечатком бесхозности.
Важно пояснить контекст. Территория, на которой расположен город Байконур и космодром, а также вся инфраструктура принадлежат Казахстану. До 2050 года Байконур находится в аренде у России и формально относится к Подмосковью. Аренда и эксплуатация обходятся примерно в 18 млрд рублей ежегодно. С одной стороны, вкладываться в чужое имущество нелогично — будущее космодрома, кажется, уже предопределено. С другой стороны, показывать руины бассейна с осыпавшейся плиткой прямо возле Аллеи космонавтов — элементарно стыдно. Если не перед своими людьми, так хотя бы перед делегацией NASA и зарубежными медиа, которые не побрезгуют эти «инновации» показать и прокомментировать.
Космическая отрасль требует ресурсов: денег, специалистов, комплектующих. Требует и десятков запусков, в том числе неудачных. Ее жизнеспособность в том числе зависит от реализации международных коммерческих проектов. Ну и бонусом желательно, чтобы головокружительные успехи не били по благосостоянию простого обывателя — у беспаспортных до 1970-х годов колхозников, которые к тому же работали за трудодни, было много поводов для гордости, но готовы ли мы к чему-то подобному сегодня? Так много составляющих, которые нужно учесть. Возможно ли это сегодня? Ответ вы знаете и без меня.
Прошлую неделю провела на Байконуре — провожала ракету в космос. Почти историческое событие: это был первый и единственный в 2023 году пилотируемый запуск. В состав миссии вошли российские космонавты Николай Чуб и Олег Кононенко, а также американка Лорел О'Хара.
За пять дней я посмотрела город Байконур, несколько объектов космодрома и собственно запуск корабля «Союз МС-24». Впечатления пестрые: от чистого восторга до тоски с примесью негодования.
Легко игнорировать предрассветный степной холод и недостаток сна, когда наблюдаешь, как с первыми лучами солнца из ангара появляется красавица ракета. Как усердно тащит ее тепловоз к пусковому столу. Как медленно поднимается она, пока не укажет острием на звезды, к которым сорвется в пламени и с грохотом через три дня.
Легко начать подпевать в нестройном хоре голосов «Траву у дома», когда провожаешь космонавтов в день полета, — это дань традиции и суевериям, которых у всех причастных к космодрому не меньше, чем у моряков. Из гостиницы, где космонавты провели в заточении две недели, автобусы унесут их сначала к родственникам — попрощаться из-за толстого стекла, а затем, уже облаченных в скафандры, на взлетную площадку к дымящейся ракете.
Громкоговоритель гремит командой «Пуск!», на горизонте разгорается зарево. Считанные секунды степь безмолвствует, а затем взрывается ревом 12 миллионов лошадиных сил, вырывающих корабль из оков гравитации. Две минуты — и ракета превращается в мерцающую точку, похожую на звезду. Ощущения сложно передать словами: наверное, такую же смесь восторга и ужаса испытывал первобытный человек, который наблюдал за деревом, воспламенившимся от удара молнии. Пробирает до мурашек.
Такое зрелище стоит увидеть своими глазами: ни фото, ни видео не передают всей картины. Но также нужно быть готовым к тому, что Байконур сегодня — это памятник ушедшей сверхдержаве, который отрезвит всякого, кто питает иллюзии насчет нашего высокотехнологичного будущего.
Вот Гагаринский старт — с него запускали первый искусственный спутник Земли, «Восток-1» с Юрием Гагариным и «Восход-6» с Валентиной Терешковой. Площадка заброшена с 2019 года, восстанавливать ее не планируют. А вот ангар, где под обвалившейся крышей покоится «Буран» — тот самый, что летал в космос и благополучно вернулся на Байконур на автопилоте. Вот гигантские антенны для телеметрии: бетонное основание крошится и пестрит выбившейся арматурой — кажется, эти бетонно-металлические монстры вот-вот обрушатся на своих преемников, небольшие датские антенны. Буквально все, о чем говорят в прошедшем времени с напыщенной гордостью, тронуто отпечатком бесхозности.
Важно пояснить контекст. Территория, на которой расположен город Байконур и космодром, а также вся инфраструктура принадлежат Казахстану. До 2050 года Байконур находится в аренде у России и формально относится к Подмосковью. Аренда и эксплуатация обходятся примерно в 18 млрд рублей ежегодно. С одной стороны, вкладываться в чужое имущество нелогично — будущее космодрома, кажется, уже предопределено. С другой стороны, показывать руины бассейна с осыпавшейся плиткой прямо возле Аллеи космонавтов — элементарно стыдно. Если не перед своими людьми, так хотя бы перед делегацией NASA и зарубежными медиа, которые не побрезгуют эти «инновации» показать и прокомментировать.
Космическая отрасль требует ресурсов: денег, специалистов, комплектующих. Требует и десятков запусков, в том числе неудачных. Ее жизнеспособность в том числе зависит от реализации международных коммерческих проектов. Ну и бонусом желательно, чтобы головокружительные успехи не били по благосостоянию простого обывателя — у беспаспортных до 1970-х годов колхозников, которые к тому же работали за трудодни, было много поводов для гордости, но готовы ли мы к чему-то подобному сегодня? Так много составляющих, которые нужно учесть. Возможно ли это сегодня? Ответ вы знаете и без меня.
BY Заметки неграфомана
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. READ MORE
from jp
