Сóрок сорóк

в районе наиболее интенсивных партизанских столкновений, - станет Давиде Лайоло, тоже бывший фашист, да не простой, а очень убежденный, имевший за плечами опыт добровольца в Испанской Гражданской Войне (на стороне франкизма, естественно) и кампаний в Греции и Албании. Он так же останется верен коммунизму до смерти и даже будет избираем депутатом от ИКП.

В общем, наличие бывших фашистов в антифашистском сопротивлении (а после войны - и в рядах Компартии) не являлось из ряда вон выходящим явлением; отдельные искренние “этические фашисты” (т.е. те, кто был привлечен прежде всего этикой “фашистской революции”), по мере идейного и организационного крушения фашизма, внезапно именно в коммунизме или социализме находили тот инструмент борьбы с “плутократами”, с “буржуазным декаденсом” или с “дряхлым миром всеобщего упадка”, которым они изначально считали именно фашизм.

В дальнейшем поток неофашистов, перетекающих в левое движение, значительно оскудеет, хотя и не иссякнет совершенно.

Пожалуй самым известным “перебежчиком” послевоенной эпохи считается Ренато Курчо, один из сооснователей знаменитых “Красных Бригад”. В 20 лет Курчо возглавлял в Альбенге секцию “Молодой Европы”, которая, в свою очередь, являлась итальянским отделением небольшой международной сети, которую выстроил бельгийский национал-социалист Жан Тириар. Сам Курчо об этом своём прошлом никогда нигде не упоминал, - хотя его имя несколько раз фигурировало в журнале “Молодая нация”, - отсчитывая свой политический опыт с Университета Тренто…где он вертелся в кругу тоже отнюдь не коммунистов, а прогрессивных католиков, среди которых он и встретил свою жену Маргериту Кагол, левую католичку, которая вместе с Курчо примет участие в организации и военной деятельности “Красных Бригад” и даже погибнет одной из первых (в её честь потом будет названа туринская “колонна” организации).

В конце 70-х же многие молодые неофашисты были близки к тому, чтобы перекочевать в лагерь “новых левых” из-за полного разочарования в той практике (обслуживание интересов “плутократического государства”), за счет которой итальянский неофашизм и прославился в веках. Таким образом, к 79-80 гг. фигуры Че Гевары, Фиделя Кастро или Муаммара Каддафи, - ранее однозначно отрицавшиеся неофашизмом, - заняли прочное место в пантеоне героев-“борцов с современным миром”, который формировало поколение “новых неофашистов” (склонных именовать себя уже не фашистами, а “национал-революционерами”). 

А концепт “вооруженной спонтанности” как борьбы с системой и иерархией капиталистического мира, однозначно был навеян подобными же идеями “революционной стихийности”, которые проповедовали и воплощали в жизнь многочисленные вооруженные группы левых экстремистов тех лет, типа “Nuclei Armati Proletari”, “Prima Linea” или “Formazioni Comunisti Combattenti”. 

Однако до прямого синтеза дело так и не дошло из-за глубочайшего недоверия левых к неофашистам любого типа; левые отвергали любые попытки этих новых “национал-революционеров” (а такие робкие попытки действительно были) перекинуть мостик между полюсами, призывая отказаться от якобы фальшивого разделения на “правых” и “левых”.

www.group-telegram.com/jp/sorok40sorok.com/798

1.1K viewsedited  Feb 20 at 12:51

в районе наиболее интенсивных партизанских столкновений, - станет Давиде Лайоло, тоже бывший фашист, да не простой, а очень убежденный, имевший за плечами опыт добровольца в Испанской Гражданской Войне (на стороне франкизма, естественно) и кампаний в Греции и Албании. Он так же останется верен коммунизму до смерти и даже будет избираем депутатом от ИКП.

В общем, наличие бывших фашистов в антифашистском сопротивлении (а после войны - и в рядах Компартии) не являлось из ряда вон выходящим явлением; отдельные искренние “этические фашисты” (т.е. те, кто был привлечен прежде всего этикой “фашистской революции”), по мере идейного и организационного крушения фашизма, внезапно именно в коммунизме или социализме находили тот инструмент борьбы с “плутократами”, с “буржуазным декаденсом” или с “дряхлым миром всеобщего упадка”, которым они изначально считали именно фашизм.

В дальнейшем поток неофашистов, перетекающих в левое движение, значительно оскудеет, хотя и не иссякнет совершенно.

Пожалуй самым известным “перебежчиком” послевоенной эпохи считается Ренато Курчо, один из сооснователей знаменитых “Красных Бригад”. В 20 лет Курчо возглавлял в Альбенге секцию “Молодой Европы”, которая, в свою очередь, являлась итальянским отделением небольшой международной сети, которую выстроил бельгийский национал-социалист Жан Тириар. Сам Курчо об этом своём прошлом никогда нигде не упоминал, - хотя его имя несколько раз фигурировало в журнале “Молодая нация”, - отсчитывая свой политический опыт с Университета Тренто…где он вертелся в кругу тоже отнюдь не коммунистов, а прогрессивных католиков, среди которых он и встретил свою жену Маргериту Кагол, левую католичку, которая вместе с Курчо примет участие в организации и военной деятельности “Красных Бригад” и даже погибнет одной из первых (в её честь потом будет названа туринская “колонна” организации).

В конце 70-х же многие молодые неофашисты были близки к тому, чтобы перекочевать в лагерь “новых левых” из-за полного разочарования в той практике (обслуживание интересов “плутократического государства”), за счет которой итальянский неофашизм и прославился в веках. Таким образом, к 79-80 гг. фигуры Че Гевары, Фиделя Кастро или Муаммара Каддафи, - ранее однозначно отрицавшиеся неофашизмом, - заняли прочное место в пантеоне героев-“борцов с современным миром”, который формировало поколение “новых неофашистов” (склонных именовать себя уже не фашистами, а “национал-революционерами”). 

А концепт “вооруженной спонтанности” как борьбы с системой и иерархией капиталистического мира, однозначно был навеян подобными же идеями “революционной стихийности”, которые проповедовали и воплощали в жизнь многочисленные вооруженные группы левых экстремистов тех лет, типа “Nuclei Armati Proletari”, “Prima Linea” или “Formazioni Comunisti Combattenti”. 

Однако до прямого синтеза дело так и не дошло из-за глубочайшего недоверия левых к неофашистам любого типа; левые отвергали любые попытки этих новых “национал-революционеров” (а такие робкие попытки действительно были) перекинуть мостик между полюсами, призывая отказаться от якобы фальшивого разделения на “правых” и “левых”.

BY Сóрок сорóк