Продюсер Kartoz ✔

Рыболовно-философский журнал «Грузило» представляет:

«Я ВАС ЛЮБИЛ»
ГЛАВНЫЙ МЕМ РУССКОГО ПРОЩАНИЯ

Мне было девять. Ей — восемь.
Она называла меня по имени-отчеству.
А я был сильно ею увлечен и не знал, как преодолеть эту поколенческую пропасть.
Своих приличных стихов я не писал, поэтому одолжил у Пушкина.
Я послал ей записку: «Я вас любил».

Да, я промахнулся с прошедшим временем.
Вместо признания отправил эпитафию.
Она не поняла. Отдала маме. Мама отдала учительнице.
Учительница зачитала перед классом.

Тогда мне казалось, что «Я вас любил» — это про высокое. Про то, как человек сгорает, рвется, курит «Приму» в ночное окно. А когда я подрос, понял: «Я вас любил» — это хитовый формат, позволяющий уйти без лишних объяснений.
Эта короткая строфа стала формой вежливой эвакуации.

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.

Пушкин написал «Я вас любил» в 1829 году. Тогда это была интимная, почти дневниковая исповедь. За два века она превратилась в национальный гимн прощания.
Из пушкинской строки выросло бессмертное: «Я ухожу, ухожу красиво».

Пушкинские технологии прорастают в фильме «La La Land» — в сцене на лестнице, где оба понимают всё без слов.
«Я вас любил» — это поэтический протокол выхода из системы.

Фраза звучит так, будто всё уже решено.
Прошедшее время работает идеально: ты ничего не обещаешь. Просто пишешь: «Я вас любил» и ждёшь, чтобы ничего не пришло в ответ.

В стихотворении трехактная структура:

Первый акт:
«Я вас любил» — признание.

Второй акт:
«любовь ещё, быть может…» — зацепка, а вдруг?

Третий акт:
«в душе моей угасла не совсем» — пауза, тепло, надежда.

И тут неожиданный сюжетный твист: «пускай она вас больше не тревожит…». И ты понимаешь: это конец.
Пушкин не обвиняет. Не умоляет. Не требует ничего взамен.
Он признаёт и отпускает — как и полагается доброму нарциссу с избегающим типом поведения.
В русской культуре прямое прощание — редкость (ну кроме «ступай к хую, Лариса»). Мы уходим намёками, переездом, сменой номера, но редко — словами.

Поэтому строка «Я вас любил» сделалась культурным лайфхаком. Она разрешает прощание, не оголяя раны.
«Я вас любил» — это поэтическая маскировка капитуляции.
Тон этой фразы — степенный. Мудрый. Отстранённый.
Как будто говорит не живой человек, а его сданная в архив душа.

Пушкинская строка стала мемом: ей заканчивают сообщения,
ставят в статусах, цитируют в сторис, она появляется в предсмертных записках и бракоразводных блогах.

Пушкин, конечно, был не столь расчетлив. Он просто писал «Я вас любил» и отпускал. Но так вышло, что его боль стала нашим мемом.
Моя подруга, известный русский поэт, поступала иначе: она всегда начинала новый роман до истечения старого. Она говорила: «Так меньше руин…»
(На самом деле — так больше руин, но поэт не математик).

Однажды в январе я прилетел в Тбилиси. Без цели, без планов, хрустально пьяный. Я набирал номер девушки — после того, как между нами встало это «Я вас любил». Но ни один звонок не был принят.
Шел снег. Я стоял без шапки на проспекте Руставели и вдруг понял: «Я вас любил» это не просто прощание. Это вежливый способ уйти, не хлопнув дверью, а тихо прикрыв её рукою Пушкина.

PS
Если бы Пушкин писал для HBO, он бы закончил «Я вас любил» сценой, где героиня плачет в ванной, а потом взорвал бы ее квартиру.
Но он просто поставил точку.
И исчез.
Пушкин изобрёл эмоциональную механику прощания, которая пригодится в любой индустрии, где важен текст, финал, исчезновение.

Если вы продюсер, копирайтер, блогер, сценарист или просто человек, который пишет — в первом комментарии Пушкин делится с вами секретами мастерства.

www.group-telegram.com/us/kartozz.com/868

56.4K viewsedited  May 25 at 09:00

Рыболовно-философский журнал «Грузило» представляет:

«Я ВАС ЛЮБИЛ»
ГЛАВНЫЙ МЕМ РУССКОГО ПРОЩАНИЯ

Мне было девять. Ей — восемь.
Она называла меня по имени-отчеству.
А я был сильно ею увлечен и не знал, как преодолеть эту поколенческую пропасть.
Своих приличных стихов я не писал, поэтому одолжил у Пушкина.
Я послал ей записку: «Я вас любил».

Да, я промахнулся с прошедшим временем.
Вместо признания отправил эпитафию.
Она не поняла. Отдала маме. Мама отдала учительнице.
Учительница зачитала перед классом.

Тогда мне казалось, что «Я вас любил» — это про высокое. Про то, как человек сгорает, рвется, курит «Приму» в ночное окно. А когда я подрос, понял: «Я вас любил» — это хитовый формат, позволяющий уйти без лишних объяснений.
Эта короткая строфа стала формой вежливой эвакуации.

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.

Пушкин написал «Я вас любил» в 1829 году. Тогда это была интимная, почти дневниковая исповедь. За два века она превратилась в национальный гимн прощания.
Из пушкинской строки выросло бессмертное: «Я ухожу, ухожу красиво».

Пушкинские технологии прорастают в фильме «La La Land» — в сцене на лестнице, где оба понимают всё без слов.
«Я вас любил» — это поэтический протокол выхода из системы.

Фраза звучит так, будто всё уже решено.
Прошедшее время работает идеально: ты ничего не обещаешь. Просто пишешь: «Я вас любил» и ждёшь, чтобы ничего не пришло в ответ.

В стихотворении трехактная структура:

Первый акт:
«Я вас любил» — признание.

Второй акт:
«любовь ещё, быть может…» — зацепка, а вдруг?

Третий акт:
«в душе моей угасла не совсем» — пауза, тепло, надежда.

И тут неожиданный сюжетный твист: «пускай она вас больше не тревожит…». И ты понимаешь: это конец.
Пушкин не обвиняет. Не умоляет. Не требует ничего взамен.
Он признаёт и отпускает — как и полагается доброму нарциссу с избегающим типом поведения.
В русской культуре прямое прощание — редкость (ну кроме «ступай к хую, Лариса»). Мы уходим намёками, переездом, сменой номера, но редко — словами.

Поэтому строка «Я вас любил» сделалась культурным лайфхаком. Она разрешает прощание, не оголяя раны.
«Я вас любил» — это поэтическая маскировка капитуляции.
Тон этой фразы — степенный. Мудрый. Отстранённый.
Как будто говорит не живой человек, а его сданная в архив душа.

Пушкинская строка стала мемом: ей заканчивают сообщения,
ставят в статусах, цитируют в сторис, она появляется в предсмертных записках и бракоразводных блогах.

Пушкин, конечно, был не столь расчетлив. Он просто писал «Я вас любил» и отпускал. Но так вышло, что его боль стала нашим мемом.
Моя подруга, известный русский поэт, поступала иначе: она всегда начинала новый роман до истечения старого. Она говорила: «Так меньше руин…»
(На самом деле — так больше руин, но поэт не математик).

Однажды в январе я прилетел в Тбилиси. Без цели, без планов, хрустально пьяный. Я набирал номер девушки — после того, как между нами встало это «Я вас любил». Но ни один звонок не был принят.
Шел снег. Я стоял без шапки на проспекте Руставели и вдруг понял: «Я вас любил» это не просто прощание. Это вежливый способ уйти, не хлопнув дверью, а тихо прикрыв её рукою Пушкина.

PS
Если бы Пушкин писал для HBO, он бы закончил «Я вас любил» сценой, где героиня плачет в ванной, а потом взорвал бы ее квартиру.
Но он просто поставил точку.
И исчез.
Пушкин изобрёл эмоциональную механику прощания, которая пригодится в любой индустрии, где важен текст, финал, исчезновение.

Если вы продюсер, копирайтер, блогер, сценарист или просто человек, который пишет — в первом комментарии Пушкин делится с вами секретами мастерства.

BY Продюсер Kartoz