Homo oppositionist vulgaris - борец с режимом обыкновенный.
Существа в целом безобидные, опасны только в толпе. Род ведут от недовольных гнездом хомяков.
Питаются мамкиной пенсией. Реже работают. Но даже работающие - без мамкиной пенсии быстро теряют человеческий облик, дичают.
Постоянно расстроены. Путин украл у них всё. Еще до их рождения. Поэтому Путин должен уйти, обеспечив представителям homo oppositionist vulgaris обеспеченную жизнь в неге и довольствии. Внутренне, глядя на собственное окружение понимают, что это недостижимо, отчего страдают еще больше.
В толпе особей своего вида начинают нервничать, терять контроль, бегать кучей из угла в угол, непроизвольно вскрикивать "Мы здесь власть". Любят Навального, заменившего им часто отсутствующих родителей.
Встретив homo oppositionist vulgaris мягко приманите его, покачивая последним айфоном и нашептывая "Россия будет свободной". Когда он приблизится, задонатьте ему 500 или лучше 1000 рублей, и всё, он приручен.
Homo oppositionist vulgaris - борец с режимом обыкновенный.
Существа в целом безобидные, опасны только в толпе. Род ведут от недовольных гнездом хомяков.
Питаются мамкиной пенсией. Реже работают. Но даже работающие - без мамкиной пенсии быстро теряют человеческий облик, дичают.
Постоянно расстроены. Путин украл у них всё. Еще до их рождения. Поэтому Путин должен уйти, обеспечив представителям homo oppositionist vulgaris обеспеченную жизнь в неге и довольствии. Внутренне, глядя на собственное окружение понимают, что это недостижимо, отчего страдают еще больше.
В толпе особей своего вида начинают нервничать, терять контроль, бегать кучей из угла в угол, непроизвольно вскрикивать "Мы здесь власть". Любят Навального, заменившего им часто отсутствующих родителей.
Встретив homo oppositionist vulgaris мягко приманите его, покачивая последним айфоном и нашептывая "Россия будет свободной". Когда он приблизится, задонатьте ему 500 или лучше 1000 рублей, и всё, он приручен.
'Wild West' In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from kr
