"ВСУшник начал издеваться над раной. У меня пуля там. Рану дергал, плюнул в нее.
Допрашивал меня крымский татарин из "Кракена". Говорил: "Ты же мусульманин, должен русских убивать". Я ему ответил словами Расула Гамзатова: "Я аварец — в Дагестане, дагестанец — по всей России, а за её пределами — я русский". За это меня начали бить битами — по ногам, по телу. Четверо суток я был там.
Потом нас повезли в лес. Там была сборная из батальонов, там были чеченцы, осетины, армяне, грузины, даже мои земляки из Дагестана. Они говорили, что я продался. Я сказал: "Это моя Родина, моё государство, мой президент".
Меня с молодым парнем поставили на колени. Потом повалили, один наступил мне на ногу и сказал: "Это старая орка, будем рвать". Подошёл ещё один — сам хохол — говорит: "Я ещё русских не трогал, можно я?" Ударил меня кулаком и отскочил. Потом снова на землю повалили, в спину били железякой.
Потом нас повезли в Харьковское СИЗО. Когда выгружали, увидел: на здании написано "Червоний Хрест". Один из тех, кто нас сопровождал, оказался сотрудником Красного Креста. Он тоже меня бил.
В СИЗО тоже избивали — палками, руками. Медпомощи никакой. У меня рана, пуля в теле, осколки, рука не разгибается, нога гноится. Попросил помощь — врачиха отвечает: "Русские пусть вытаскивают". Другие врачи — били. Прям по раненой ноге били."
"ВСУшник начал издеваться над раной. У меня пуля там. Рану дергал, плюнул в нее.
Допрашивал меня крымский татарин из "Кракена". Говорил: "Ты же мусульманин, должен русских убивать". Я ему ответил словами Расула Гамзатова: "Я аварец — в Дагестане, дагестанец — по всей России, а за её пределами — я русский". За это меня начали бить битами — по ногам, по телу. Четверо суток я был там.
Потом нас повезли в лес. Там была сборная из батальонов, там были чеченцы, осетины, армяне, грузины, даже мои земляки из Дагестана. Они говорили, что я продался. Я сказал: "Это моя Родина, моё государство, мой президент".
Меня с молодым парнем поставили на колени. Потом повалили, один наступил мне на ногу и сказал: "Это старая орка, будем рвать". Подошёл ещё один — сам хохол — говорит: "Я ещё русских не трогал, можно я?" Ударил меня кулаком и отскочил. Потом снова на землю повалили, в спину били железякой.
Потом нас повезли в Харьковское СИЗО. Когда выгружали, увидел: на здании написано "Червоний Хрест". Один из тех, кто нас сопровождал, оказался сотрудником Красного Креста. Он тоже меня бил.
В СИЗО тоже избивали — палками, руками. Медпомощи никакой. У меня рана, пуля в теле, осколки, рука не разгибается, нога гноится. Попросил помощь — врачиха отвечает: "Русские пусть вытаскивают". Другие врачи — били. Прям по раненой ноге били."
The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from us
