Деньги и песец

Не в коня корм?

В комментариях на канале ув. Сергея Егиева идет обмен мнениями по поводу того, как и кто распоряжается сырьевой рентой (Сергей Егиев отмечает, что «нефтяные деньги» в нулевые «свалилась» на три страны – Венесуэлу, Норвегию и РФ – но какие «разные судьбы» у этих экономик!). В комментариях к его посту меня зацепил вот какой момент – было высказано мнение, что, мол, в "нулевые" приток валюты в РФ привел к «голландской болезни», убившей все внутренние инвестиции в конкурентных с импортом отраслях … и так далее. А вот если бы рубль не укреплялся, то…

Можно было бы, конечно, спросить о каких именно «конкурентных с импортом потребительских отраслях» идет речь, но мы так делать не будем, а пойдем сразу в макро – порассуждаем о том, как колебания реального обменного курса влияли на ВВП РФ.

Тейк о том, что сдерживание роста реального курса (т.е. девальвация национальной валюты) создает условия для замещения импорта внутренним производством (вариант – роста экспорта) опирается на микроэкономический опыт – условно – если, в теории, «импортный» телевизор и «местный» телевизор с одинаковыми характеристиками продаются по одной цене – допустим, по 100 денег каждый, то цена не будет определяющим фактором выбора, но если импортный телевизор будет продаваться за 200 денег, а местный – за 100, бытовая логика подсказывает, что покупатель откажется от импорта в пользу «местного производителя» - со всеми положительными последствиями для местной телевизорной промышленности.

Но на макроуровне совсем не факт, что вместо подорожавших импортных товаров люди (и бизнес) начнут приобретать аналогичные местные товары, которых может и не существовать. Зато люди могут переключить спрос – нет денег на хороший телевизор? ну и черт с ним, будем ходить в кино, слушать радио, и читать газеты. Никакого «развития местного производства телевизоров» в этом случае не произойдет.

При этом снижение реального курса местной валюты будет означать снижение доли зарплаты и рост доли валовой прибыли в добавленной стоимости, (т.е. повышение конкурентоспособности производства в стране), но совсем не обязательно приведет к росту инвестиций в ее экономику.

Как так?
Так, что снижение доли зарплаты в добавленной стоимости будет означать давление на труд, и – да, снижение реальных доходов и потребления, т.е. снижение (или замедление роста) потребительского спроса. В этом случае у бизнеса снижается мотивация к инвестициям - дополнительная прибыль (сбережения), не видя точек для приложения в стране, будет инвестирована куда угодно, но не в местное производство – зачем производить для тех, у кого стало меньше денег?

Но это умозрительные рассуждения, а есть ли данные?

Для РФ данные по динамике элементов ВВП России за 1996-2013 (те самые «нулевые») приводил замечательный экономист Сергей Журавлев, у которого я позаимствовал приведенный график ⬆️

На графике видно, что падение спроса на импорт ни разу ни приводило к росту «внутренне-ориентированного ВВП» (т.е. ВВП за вычетом экспорта, в котором, кстати – к рассуждениям о повышении доли добавленной стоимости в экспорте, эта доля всегда составляет ровно 100%, без учета реэкспорта), исключая, может быть лишь 1999 год, в котором этом эффект находится в пределах статистической погрешности.
Видно также, что объем инвестиций в страну также довольно тесно коррелирован с размерами импорта. (Исключение, возможно, составляют только «десятые» годы, когда импорт товаров снизил свои темпы до нуля уже в середине 2012 года (по показателю «к соответствующему периоду прошлого года»), а импорт услуг (это главным образом – зарубежные турпоездки и связанные с этим транспортные услуги) рос в тот же период темпом 17-19% год.)

Еще раз. Попытка создать «условия для местной промышленности» за счет «снижения реального курса» на первом этапе приведет к снижению цены труда и реального потребления (точно), а вот обернется ли это «инвестициями в экономику» на втором этапе – не факт. Корм (дополнительная прибыль бизнеса) может пойти и не в коня (экономику).

www.group-telegram.com/us/moneyandpolarfox.com/12309

9.88K viewsJun 29 at 16:12

Не в коня корм?

В комментариях на канале ув. Сергея Егиева идет обмен мнениями по поводу того, как и кто распоряжается сырьевой рентой (Сергей Егиев отмечает, что «нефтяные деньги» в нулевые «свалилась» на три страны – Венесуэлу, Норвегию и РФ – но какие «разные судьбы» у этих экономик!). В комментариях к его посту меня зацепил вот какой момент – было высказано мнение, что, мол, в "нулевые" приток валюты в РФ привел к «голландской болезни», убившей все внутренние инвестиции в конкурентных с импортом отраслях … и так далее. А вот если бы рубль не укреплялся, то…

Можно было бы, конечно, спросить о каких именно «конкурентных с импортом потребительских отраслях» идет речь, но мы так делать не будем, а пойдем сразу в макро – порассуждаем о том, как колебания реального обменного курса влияли на ВВП РФ.

Тейк о том, что сдерживание роста реального курса (т.е. девальвация национальной валюты) создает условия для замещения импорта внутренним производством (вариант – роста экспорта) опирается на микроэкономический опыт – условно – если, в теории, «импортный» телевизор и «местный» телевизор с одинаковыми характеристиками продаются по одной цене – допустим, по 100 денег каждый, то цена не будет определяющим фактором выбора, но если импортный телевизор будет продаваться за 200 денег, а местный – за 100, бытовая логика подсказывает, что покупатель откажется от импорта в пользу «местного производителя» - со всеми положительными последствиями для местной телевизорной промышленности.

Но на макроуровне совсем не факт, что вместо подорожавших импортных товаров люди (и бизнес) начнут приобретать аналогичные местные товары, которых может и не существовать. Зато люди могут переключить спрос – нет денег на хороший телевизор? ну и черт с ним, будем ходить в кино, слушать радио, и читать газеты. Никакого «развития местного производства телевизоров» в этом случае не произойдет.

При этом снижение реального курса местной валюты будет означать снижение доли зарплаты и рост доли валовой прибыли в добавленной стоимости, (т.е. повышение конкурентоспособности производства в стране), но совсем не обязательно приведет к росту инвестиций в ее экономику.

Как так?
Так, что снижение доли зарплаты в добавленной стоимости будет означать давление на труд, и – да, снижение реальных доходов и потребления, т.е. снижение (или замедление роста) потребительского спроса. В этом случае у бизнеса снижается мотивация к инвестициям - дополнительная прибыль (сбережения), не видя точек для приложения в стране, будет инвестирована куда угодно, но не в местное производство – зачем производить для тех, у кого стало меньше денег?

Но это умозрительные рассуждения, а есть ли данные?

Для РФ данные по динамике элементов ВВП России за 1996-2013 (те самые «нулевые») приводил замечательный экономист Сергей Журавлев, у которого я позаимствовал приведенный график ⬆️

На графике видно, что падение спроса на импорт ни разу ни приводило к росту «внутренне-ориентированного ВВП» (т.е. ВВП за вычетом экспорта, в котором, кстати – к рассуждениям о повышении доли добавленной стоимости в экспорте, эта доля всегда составляет ровно 100%, без учета реэкспорта), исключая, может быть лишь 1999 год, в котором этом эффект находится в пределах статистической погрешности.
Видно также, что объем инвестиций в страну также довольно тесно коррелирован с размерами импорта. (Исключение, возможно, составляют только «десятые» годы, когда импорт товаров снизил свои темпы до нуля уже в середине 2012 года (по показателю «к соответствующему периоду прошлого года»), а импорт услуг (это главным образом – зарубежные турпоездки и связанные с этим транспортные услуги) рос в тот же период темпом 17-19% год.)

BY Деньги и песец