В двух словах: эксперт Антон Бударов утверждает, что реформы в Казахстане — не про демократию, а про подготовку управляемого кризиса. Он считает, что закон о территориальной обороне и возможные выборы акимов — это инфраструктура будущего конфликта. По его версии, возможны два сценария: майдан и раскол страны либо сепаратизм в Западном Казахстане с гражданской войной и втягиванием России.
На мой взгляд, косвенные признаки, что реформы могут привести к кризису, действительно есть. Усиление терробороны, рост роли местной власти — всё это политически взрывоопасные вещи. Особенно если ими начнут пользоваться наши "партнёры". Но есть нюанс.
У нас крайне низкая плотность населения. По нашей степи бронетехника не то что за три дня до Астаны доедет — она на третий день выйдет к границам Узбекистана. Наша армия в разы меньше, чем была у Украины до конфликта. Про боевой опыт вообще молчу.
Организовать доставку вооружения и техники к нам по суше тоже не получится, Туркменистан и Узбекистан — транзитить оружие не будут. Китай в открытую в эти игры точно не впишется. Турция — далеко, и никакой войны с Россией она не планирует. США и Европа сюда просто не дотянутся.
Так что да, реформы могут быть рискованными. Но пытаться расколоть Казахстан изнутри может только конченный идиот, который потеряет страну за недели. У нас, конечно, дураков в правительстве много, но их пока меньшинство.
В двух словах: эксперт Антон Бударов утверждает, что реформы в Казахстане — не про демократию, а про подготовку управляемого кризиса. Он считает, что закон о территориальной обороне и возможные выборы акимов — это инфраструктура будущего конфликта. По его версии, возможны два сценария: майдан и раскол страны либо сепаратизм в Западном Казахстане с гражданской войной и втягиванием России.
На мой взгляд, косвенные признаки, что реформы могут привести к кризису, действительно есть. Усиление терробороны, рост роли местной власти — всё это политически взрывоопасные вещи. Особенно если ими начнут пользоваться наши "партнёры". Но есть нюанс.
У нас крайне низкая плотность населения. По нашей степи бронетехника не то что за три дня до Астаны доедет — она на третий день выйдет к границам Узбекистана. Наша армия в разы меньше, чем была у Украины до конфликта. Про боевой опыт вообще молчу.
Организовать доставку вооружения и техники к нам по суше тоже не получится, Туркменистан и Узбекистан — транзитить оружие не будут. Китай в открытую в эти игры точно не впишется. Турция — далеко, и никакой войны с Россией она не планирует. США и Европа сюда просто не дотянутся.
Так что да, реформы могут быть рискованными. Но пытаться расколоть Казахстан изнутри может только конченный идиот, который потеряет страну за недели. У нас, конечно, дураков в правительстве много, но их пока меньшинство.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War."
from ms
