Захожу в чат к писателю-фантасту из Днепропетровска Яну Валетову.
Некто под ником Mary Prok пишет:
«А может их травить крысиным ядом, везде, на всех курортах, во всех странах… прямо семьями, чтобы сучьего духа и не осталось. Твари русские…»
Ну, понятно, эмоции. Дети же погибли. Фейки с Бучами для того и делают. Не только для Запада — в первую очередь, для поддержания нужного градуса ненависти в своем собственном обществе.
Удивительно тут другое. Нет комментариев вроде: «наши бойцы отомстят». Или почти нет. Есть призывы ненавидеть. И детям эту ненависть передать. И внукам. И вот такие: травить семьями.
У нас тоже бывают эмоции. Военные действия. Люди погибают. Однако ни разу ни у кого такого не видела: «Поеду-ка я в Тай, пару семей украинских потравлю».
При этом почему-то именно всем нам постоянно говорят: «Мы один народ. Путин сказал». Путин по этому поводу много чего говорил, но всё это достигло какой-то красной черты. Той самой.
Мы не прыгали на площадях, не кричали «Хохлятину на рогатину!»
Не писали стихов «Никогда мы не будем братьями».
Не радовались «жареным укропам».
И не прибегали в нулевых в украинские паблики, чтобы кричать: «На Украину» пишите, суки!! Не «в», а «на»!!»
Да и сегодня никто не заставляет менять фамилии на -ко на фамилии на -ев. Более того, никто даже не считает обладателей фамилий на -ко украинцами. Вопрос самоидентификации.
Никто не громит заведения с украинской кухней.
Но этого в наше военное время, оказывается, мало.
Нас убивают: наших детей, врачей, стариков, обычных граждан. Насилуют, издеваются.
Нас три года полоскали во всех западных СМИ. Говорили о том, какие мы монстры, убийцы, мутанты, выродки. Рисовали нашего лидера с гитлеровскими усиками — это чудовищное оскорбление для сына ветерана войны и блокадницы.
Унижали нас, отменяли нашу культуру, наших спортсменов, издевались над нашими дипломатами.
После этого всего люди, которые, вроде, перебрались к нам «для спасения», пытаются заставить нас украинцев любить, сочувствовать им. Не знаю, сколько раз эти люди цитировали Путина — его фразы об одном народе.
Чего они коллективно добиваются? Почему они пришли с этим к нам, а не к своим бывшим согражданам? Почему они им это не втюхивают? Ищут, не где потеряли, а под фонарем?
С милой улыбкой лгут нам. И в высоких наших кабинетах лгут. У них все украинцы — лапочки, их просто оккупировали. Наверное, рептилоиды с Нибиру. Они там живут в концлагере. Пляшут в этом концлагере в ночных клубах, ходят на 95-ый квартал.
Говорят нам с этой их кривой ухмылкой. «А что вы нам сделаете? Мы нужны, у нас крыша. А у вас?»
А у нас — нет. Это правда.
К чему это ведет?
Хотят коллективных писем?
«Дорогой Владимир Владимирович, мы больше не хотим быть одним народом с украинцами. Ни с антироссийскими, ни с пророссийскими. Ни с какими. Пожалуйста, пожалуйста. Историю не хотим искажать, раньше всякое было. Хотя нет — врём. Хотим уже, очень хотим искажать историю! Прям с трудом руки в учебники не запускаем! Нам ведь немного надо. Можно их просто не любить, а? Можно их просто уберут из всех утюгов и из всех каналов? Пусть себе живут, процветают. Дай им Бог здоровья. Заткните только их. Кто у вас там в АП за это отвечает? Он не прав. Объясните ему, пожалуйста».
Шутка.
На деле, пусть, конечно, говорят. У нас свободная страна.
Но пусть и не жалуются потом сказанному в ответ.
Они не понимают, что наше широкое общество только-только стало вообще узнавать об их существовании. Процесс в самом начале.
Захожу в чат к писателю-фантасту из Днепропетровска Яну Валетову.
Некто под ником Mary Prok пишет:
«А может их травить крысиным ядом, везде, на всех курортах, во всех странах… прямо семьями, чтобы сучьего духа и не осталось. Твари русские…»
Ну, понятно, эмоции. Дети же погибли. Фейки с Бучами для того и делают. Не только для Запада — в первую очередь, для поддержания нужного градуса ненависти в своем собственном обществе.
Удивительно тут другое. Нет комментариев вроде: «наши бойцы отомстят». Или почти нет. Есть призывы ненавидеть. И детям эту ненависть передать. И внукам. И вот такие: травить семьями.
У нас тоже бывают эмоции. Военные действия. Люди погибают. Однако ни разу ни у кого такого не видела: «Поеду-ка я в Тай, пару семей украинских потравлю».
При этом почему-то именно всем нам постоянно говорят: «Мы один народ. Путин сказал». Путин по этому поводу много чего говорил, но всё это достигло какой-то красной черты. Той самой.
Мы не прыгали на площадях, не кричали «Хохлятину на рогатину!»
Не писали стихов «Никогда мы не будем братьями».
Не радовались «жареным укропам».
И не прибегали в нулевых в украинские паблики, чтобы кричать: «На Украину» пишите, суки!! Не «в», а «на»!!»
Да и сегодня никто не заставляет менять фамилии на -ко на фамилии на -ев. Более того, никто даже не считает обладателей фамилий на -ко украинцами. Вопрос самоидентификации.
Никто не громит заведения с украинской кухней.
Но этого в наше военное время, оказывается, мало.
Нас убивают: наших детей, врачей, стариков, обычных граждан. Насилуют, издеваются.
Нас три года полоскали во всех западных СМИ. Говорили о том, какие мы монстры, убийцы, мутанты, выродки. Рисовали нашего лидера с гитлеровскими усиками — это чудовищное оскорбление для сына ветерана войны и блокадницы.
Унижали нас, отменяли нашу культуру, наших спортсменов, издевались над нашими дипломатами.
После этого всего люди, которые, вроде, перебрались к нам «для спасения», пытаются заставить нас украинцев любить, сочувствовать им. Не знаю, сколько раз эти люди цитировали Путина — его фразы об одном народе.
Чего они коллективно добиваются? Почему они пришли с этим к нам, а не к своим бывшим согражданам? Почему они им это не втюхивают? Ищут, не где потеряли, а под фонарем?
С милой улыбкой лгут нам. И в высоких наших кабинетах лгут. У них все украинцы — лапочки, их просто оккупировали. Наверное, рептилоиды с Нибиру. Они там живут в концлагере. Пляшут в этом концлагере в ночных клубах, ходят на 95-ый квартал.
Говорят нам с этой их кривой ухмылкой. «А что вы нам сделаете? Мы нужны, у нас крыша. А у вас?»
А у нас — нет. Это правда.
К чему это ведет?
Хотят коллективных писем?
«Дорогой Владимир Владимирович, мы больше не хотим быть одним народом с украинцами. Ни с антироссийскими, ни с пророссийскими. Ни с какими. Пожалуйста, пожалуйста. Историю не хотим искажать, раньше всякое было. Хотя нет — врём. Хотим уже, очень хотим искажать историю! Прям с трудом руки в учебники не запускаем! Нам ведь немного надо. Можно их просто не любить, а? Можно их просто уберут из всех утюгов и из всех каналов? Пусть себе живут, процветают. Дай им Бог здоровья. Заткните только их. Кто у вас там в АП за это отвечает? Он не прав. Объясните ему, пожалуйста».
Шутка.
На деле, пусть, конечно, говорят. У нас свободная страна.
Но пусть и не жалуются потом сказанному в ответ.
Они не понимают, что наше широкое общество только-только стало вообще узнавать об их существовании. Процесс в самом начале.
BY Вестник родимых болот
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from ms
