Европейские ястребы придумали очередную “гениальную” идею. Они хотят создать единый “военный” банк для выделения кредитов на производство оружия. Это будет некая копия Всемирного банка со штаб-квартирой в Лондоне. Капитал его может составить 100 миллиардов фунтов.
Сейчас военным корпорациям в Европе очень сложно получать кредиты в банках - их бизнес представляется чересчур рискованным. Впрочем, появление госбанка вряд ли вытащит из нынешнего кризиса европейский ВПК. Это скорее лишь подстегнёт инфляцию на оружейном рынке.
Стоимость дефицитных танков Leopard 2A8, которых производят лишь по 50 в год, с осени 2024 подскочила аж на 30%. Один 155-мм снаряд с начала конфликта взлетел в цене во много раз. Сказывается острая нехватка сырья (в том числе поступающего из Китая), производственных мощностей и рабочих рук. Решить эти фундаментальные проблемы одними деньгами не получится.
Выделить 120 миллиардов евро на создание единого европейского военного фонда пока так и не получилось. Теперь будут пытаться создать банк. Обостряется конфликт с командой Трампа, которая требует повысить военные траты и расходовать их на американские вооружения. Европейские элиты же хотят в основном закупать своё оружие. Но производится его крайне мало.
В США сейчас строят свои не самые реалистичные оборонные планы вроде создания “Золотого купола” в небе над Америкой за полтриллиона долларов. Хотя даже с производством нынешних систем ПВО Patriot у Пентагона очень много проблем. Но даже эти “Звёздные войны” выглядят несколько менее фантастично, чем попытки европейцев устроить военный ренессанс.
Европейские ястребы придумали очередную “гениальную” идею. Они хотят создать единый “военный” банк для выделения кредитов на производство оружия. Это будет некая копия Всемирного банка со штаб-квартирой в Лондоне. Капитал его может составить 100 миллиардов фунтов.
Сейчас военным корпорациям в Европе очень сложно получать кредиты в банках - их бизнес представляется чересчур рискованным. Впрочем, появление госбанка вряд ли вытащит из нынешнего кризиса европейский ВПК. Это скорее лишь подстегнёт инфляцию на оружейном рынке.
Стоимость дефицитных танков Leopard 2A8, которых производят лишь по 50 в год, с осени 2024 подскочила аж на 30%. Один 155-мм снаряд с начала конфликта взлетел в цене во много раз. Сказывается острая нехватка сырья (в том числе поступающего из Китая), производственных мощностей и рабочих рук. Решить эти фундаментальные проблемы одними деньгами не получится.
Выделить 120 миллиардов евро на создание единого европейского военного фонда пока так и не получилось. Теперь будут пытаться создать банк. Обостряется конфликт с командой Трампа, которая требует повысить военные траты и расходовать их на американские вооружения. Европейские элиты же хотят в основном закупать своё оружие. Но производится его крайне мало.
В США сейчас строят свои не самые реалистичные оборонные планы вроде создания “Золотого купола” в небе над Америкой за полтриллиона долларов. Хотя даже с производством нынешних систем ПВО Patriot у Пентагона очень много проблем. Но даже эти “Звёздные войны” выглядят несколько менее фантастично, чем попытки европейцев устроить военный ренессанс.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Telegram was founded in 2013 by two Russian brothers, Nikolai and Pavel Durov. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from ms
