Такая служба бывает только раз в год. Это стояние Марии Египетской. И там прозвучат еще раз страшные слова из молитвы Великого поста. Нам нельзя терять время - Великий пост идет к своему завершению. Это слова: "Душа моя, восстань, что спишь, конец приближается". Это личное наше обращение к измученной душе.
Когда у нас болит зуб, от этой зубной боли не спрятаться ни за каким обезболивающим. Тебе придется идти к врачу. Вот так же болит наша душа. Но эту боль мы топим в каком-то безумном веселье, ни на секунду не можем остаться наедине с самими собой, потому что внутри начинается какой-то непонятный крик. Этот крик – это голос совести. А совесть – это голос Бога внутри нас.
Конец приближается. Это те слова, которые мы не хотим слышать ни при каких обстоятельствах. Это вопрос нашей личной смерти. Вспомнить, что все мы к ней приговорены и от нее никуда никому не деться. Хотя из современного мира смерть вытеснили. Когда вы последний раз видели похороны? Все это задвинуто куда-нибудь подальше.
И наша совесть, - рано или поздно, - приведет нас к заповедям Божьим. Это усилит голос совести в Великий пост. И, соединив это с молитвой, все это нас обязательно приведет ко Христу. Все самое главное, сказал здесь. Разбор молитвы, которая звучит только в Великий пост.
Такая служба бывает только раз в год. Это стояние Марии Египетской. И там прозвучат еще раз страшные слова из молитвы Великого поста. Нам нельзя терять время - Великий пост идет к своему завершению. Это слова: "Душа моя, восстань, что спишь, конец приближается". Это личное наше обращение к измученной душе.
Когда у нас болит зуб, от этой зубной боли не спрятаться ни за каким обезболивающим. Тебе придется идти к врачу. Вот так же болит наша душа. Но эту боль мы топим в каком-то безумном веселье, ни на секунду не можем остаться наедине с самими собой, потому что внутри начинается какой-то непонятный крик. Этот крик – это голос совести. А совесть – это голос Бога внутри нас.
Конец приближается. Это те слова, которые мы не хотим слышать ни при каких обстоятельствах. Это вопрос нашей личной смерти. Вспомнить, что все мы к ней приговорены и от нее никуда никому не деться. Хотя из современного мира смерть вытеснили. Когда вы последний раз видели похороны? Все это задвинуто куда-нибудь подальше.
И наша совесть, - рано или поздно, - приведет нас к заповедям Божьим. Это усилит голос совести в Великий пост. И, соединив это с молитвой, все это нас обязательно приведет ко Христу. Все самое главное, сказал здесь. Разбор молитвы, которая звучит только в Великий пост.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from ms
