🗣Вы наверняка видели такие комментарии или слышали это от знакомых: «Да раньше хоть квартиры давали, а не ипотеку впаривали!». И часто это говорят не седовласые ветераны, а люди 25-35 лет, которые застали лишь самые последние годы Союза или вовсе не застали.
❓Возникает резонный вопрос: о чем они вообще говорят? Они же не могут скучать по тому, чего не помнят.
👉🏻Объяснение простое и лежит на поверхности. Речь идет не о тоске по конкретной стране с ее политическим строем. Речь идет о тоске по определенным социальным гарантиям и чувству защищенности, которых сегодня катастрофически не хватает.
❗️Люди проводят простые и жесткие параллели:
Тогда: Ключи от квартиры. Пусть скромной, но своей. Государственный жилищный фонд решал вопрос. Сейчас: Ключи от ипотеки. Квартира условно твоя только после 20-30 лет выплат, которые съедают львиную долю дохода.
Тогда: Одна работа. На которую можно было прожить, получить путевку, отдать ребенка в сад. Сейчас: Нестабильность и тревожность. Фриланс, подработки, ненормированный день, постоянный страх все потерять. Результат — тревожность и выгорание.
Тогда: Уверенность в завтрашнем дне. Пусть и навязанная, но была общая концепция будущего: «строим светлое завтра». Сейчас: Неопределенность. Концепции нет. Каждый сам за себя в условиях постоянно меняющихся правил игры.
❗️Таким образом, «ностальгия» молодых — это не желание вернуть прошлое. Это критика настоящего. Это способ выразить глубокую неудовлетворенность нынешними условиями: недоступностью жилья, необходимостью постоянно бороться за место под солнцем и отсутствием внятных перспектив.
💡▶️Это не романтизация СССР. Это запрос на социальную справедливость и стабильность, которые, по мнению многих, в той системе хотя бы декларировались.
🗣Вы наверняка видели такие комментарии или слышали это от знакомых: «Да раньше хоть квартиры давали, а не ипотеку впаривали!». И часто это говорят не седовласые ветераны, а люди 25-35 лет, которые застали лишь самые последние годы Союза или вовсе не застали.
❓Возникает резонный вопрос: о чем они вообще говорят? Они же не могут скучать по тому, чего не помнят.
👉🏻Объяснение простое и лежит на поверхности. Речь идет не о тоске по конкретной стране с ее политическим строем. Речь идет о тоске по определенным социальным гарантиям и чувству защищенности, которых сегодня катастрофически не хватает.
❗️Люди проводят простые и жесткие параллели:
Тогда: Ключи от квартиры. Пусть скромной, но своей. Государственный жилищный фонд решал вопрос. Сейчас: Ключи от ипотеки. Квартира условно твоя только после 20-30 лет выплат, которые съедают львиную долю дохода.
Тогда: Одна работа. На которую можно было прожить, получить путевку, отдать ребенка в сад. Сейчас: Нестабильность и тревожность. Фриланс, подработки, ненормированный день, постоянный страх все потерять. Результат — тревожность и выгорание.
Тогда: Уверенность в завтрашнем дне. Пусть и навязанная, но была общая концепция будущего: «строим светлое завтра». Сейчас: Неопределенность. Концепции нет. Каждый сам за себя в условиях постоянно меняющихся правил игры.
❗️Таким образом, «ностальгия» молодых — это не желание вернуть прошлое. Это критика настоящего. Это способ выразить глубокую неудовлетворенность нынешними условиями: недоступностью жилья, необходимостью постоянно бороться за место под солнцем и отсутствием внятных перспектив.
💡▶️Это не романтизация СССР. Это запрос на социальную справедливость и стабильность, которые, по мнению многих, в той системе хотя бы декларировались.
The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Anastasia Vlasova/Getty Images Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from nl
