Разработчики, пытавшие Арестантов в СИЗО-1 Иркутска, получили сроки до 17,5 лет
Еще четверо заключенных, которые по заданию ГУФСИН пытали в СИЗО-1 Иркутска Арестанта из Тывы Начына Монгуша, осуждены.
17,5 лет колонии строгого режима получил Николай Курбатов, 17 лет — Илья Гагарин и по 14 лет — Антон Оленников и Алексей Славгородский.
После бунта в ИК-15 в Ангарске Монгуша перевели в СИЗО-1 в Иркутске. Там Оленников, Славгородский, Гагарин и Курбатов подвешивали его к вешалке, обливали холодной водой, заставляли учить песни, били током через провод от кипятильника.
По этому же делу по пять лет колонии ранее получили и другие разработчики — Степан Марченко, Олег Пинигин и Геннадий Дударик.
Сейчас также судят экс-начальника СИЗО-1 Игоря Мокеева и его заместителя Антона Самары.
Разработчики, пытавшие Арестантов в СИЗО-1 Иркутска, получили сроки до 17,5 лет
Еще четверо заключенных, которые по заданию ГУФСИН пытали в СИЗО-1 Иркутска Арестанта из Тывы Начына Монгуша, осуждены.
17,5 лет колонии строгого режима получил Николай Курбатов, 17 лет — Илья Гагарин и по 14 лет — Антон Оленников и Алексей Славгородский.
После бунта в ИК-15 в Ангарске Монгуша перевели в СИЗО-1 в Иркутске. Там Оленников, Славгородский, Гагарин и Курбатов подвешивали его к вешалке, обливали холодной водой, заставляли учить песни, били током через провод от кипятильника.
По этому же делу по пять лет колонии ранее получили и другие разработчики — Степан Марченко, Олег Пинигин и Геннадий Дударик.
Сейчас также судят экс-начальника СИЗО-1 Игоря Мокеева и его заместителя Антона Самары.
This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from no
