Думаю, надо и мне сказать два слова о премии Слово. Тем более много слов. Дмитрия Филиппова и Анну Долгареву сердечно поздравляю. Караулов полностью прав, когда говорит о новом дыхании военной документальной прозы. Это, действительно, тексты, обречённые быть услышанными и прочитанными, не только друзьями, но и недругами. Без них ничего в нас не понять. Поздравляю Олесю Николаеву, я с юности читаю ее стихи - она старше на несколько лет - и всегда именно она казалась мне - вместе с Карпцом - самыми интересными и глубокими поэтами "чуть старше", живыми свидетелями за русскую поэзию перед Богом. Честно говоря, люблю и прозу Николаевой, роман Меценат кажется мне едва ли не лучшим русским романом этого века. В таком заявлении всегда есть доля допуска, но пусть она будет, оно - это заявление - будет, так как свидетельствует, насколько я ценю эту книгу, узнаю в ней и свою жизнь, и свои сомнения, и свои печали. О Юнне Мориц ничего не скажу, ее стихи всегда были мимо меня, но она старенькая, она большой патриот, и она заслужила. Что касается всей остальной поэзии, и юной, и старой, это, конечно, полный швах. Говорю об этом совершенно свободно, потому что я на премию ни сам, ни с чьей то доброй руки не подавался, сборник нынешних стихотворений у меня ещё вообще не собран, а сборник стихотворений о войне, который теперь уже не знаю, как и где выйдет, ещё не был готов. Да, там слишком много противоречия и боли - да и форма не без модернизма и пост - так что не для этой премии. ...Но вернёмся к Слову. Без Караулова в финальном списке, на мой взгляд, любой выбор жюри выглядел бы смешно. Это высказывание можно отнести за счёт моих личных отношений с ИК, тем более я писал предисловие к его книге, но я потому и позволяю себе так открыто говорить, что здесь все очевидно. Есть поэзия, разная, патриотическая, лирическая, шизофреническая и эротическая, а есть ее имитация. Когда в жюри и экспертах главной литературной премии страны не находится достаточно людей, способных отличить одно от другого, это печально. Но именно с "экспертной" частью поэзии у нас было все чрезвычайно сложно последние десятилетия, когда сама поэзия как искусство переживала очередной расцвет, бронзовый или даже платиновый век, а поэзии как социального явления практически не существовало. В результате все оценки сводились либо к голимому постмодернисткому и концептуалистскому дискурсу, временами срывавшемуся в новую искренность и эстетику травмы, либо имитировали советские подходы, были своего рода давно изжеванной жвачкой 20 века. Нынче первые почти все записались в "хорошие лица", а вторые продолжают свое нехитрое дело. Так что удивляться нечему, надо идти дальше и смотреть. За интересным текстом интересная мысль о нем приходит не сразу, - мы это знаем из истории культуры (если, конечно, не считать интересной мысль людей типа Белинского и Михайловского, то есть социальных пошляков). Вот, собственно, все, что я хотел и могу сказать об итогах премии Слово Тот факт, что такие премии появляются, сам по себе прекрасен. Теперь литератор по крайней мере может мечтать, что наступит день, и его текст безо всяких дополнительных усилий выведет его изо всех затруднительных финансовых ситуаций. И воли императора - как в случае Пушкина - не понадобится. Блажен, кто верует, конечно, и это тоже очень наивно, но все же, все же...
Думаю, надо и мне сказать два слова о премии Слово. Тем более много слов. Дмитрия Филиппова и Анну Долгареву сердечно поздравляю. Караулов полностью прав, когда говорит о новом дыхании военной документальной прозы. Это, действительно, тексты, обречённые быть услышанными и прочитанными, не только друзьями, но и недругами. Без них ничего в нас не понять. Поздравляю Олесю Николаеву, я с юности читаю ее стихи - она старше на несколько лет - и всегда именно она казалась мне - вместе с Карпцом - самыми интересными и глубокими поэтами "чуть старше", живыми свидетелями за русскую поэзию перед Богом. Честно говоря, люблю и прозу Николаевой, роман Меценат кажется мне едва ли не лучшим русским романом этого века. В таком заявлении всегда есть доля допуска, но пусть она будет, оно - это заявление - будет, так как свидетельствует, насколько я ценю эту книгу, узнаю в ней и свою жизнь, и свои сомнения, и свои печали. О Юнне Мориц ничего не скажу, ее стихи всегда были мимо меня, но она старенькая, она большой патриот, и она заслужила. Что касается всей остальной поэзии, и юной, и старой, это, конечно, полный швах. Говорю об этом совершенно свободно, потому что я на премию ни сам, ни с чьей то доброй руки не подавался, сборник нынешних стихотворений у меня ещё вообще не собран, а сборник стихотворений о войне, который теперь уже не знаю, как и где выйдет, ещё не был готов. Да, там слишком много противоречия и боли - да и форма не без модернизма и пост - так что не для этой премии. ...Но вернёмся к Слову. Без Караулова в финальном списке, на мой взгляд, любой выбор жюри выглядел бы смешно. Это высказывание можно отнести за счёт моих личных отношений с ИК, тем более я писал предисловие к его книге, но я потому и позволяю себе так открыто говорить, что здесь все очевидно. Есть поэзия, разная, патриотическая, лирическая, шизофреническая и эротическая, а есть ее имитация. Когда в жюри и экспертах главной литературной премии страны не находится достаточно людей, способных отличить одно от другого, это печально. Но именно с "экспертной" частью поэзии у нас было все чрезвычайно сложно последние десятилетия, когда сама поэзия как искусство переживала очередной расцвет, бронзовый или даже платиновый век, а поэзии как социального явления практически не существовало. В результате все оценки сводились либо к голимому постмодернисткому и концептуалистскому дискурсу, временами срывавшемуся в новую искренность и эстетику травмы, либо имитировали советские подходы, были своего рода давно изжеванной жвачкой 20 века. Нынче первые почти все записались в "хорошие лица", а вторые продолжают свое нехитрое дело. Так что удивляться нечему, надо идти дальше и смотреть. За интересным текстом интересная мысль о нем приходит не сразу, - мы это знаем из истории культуры (если, конечно, не считать интересной мысль людей типа Белинского и Михайловского, то есть социальных пошляков). Вот, собственно, все, что я хотел и могу сказать об итогах премии Слово Тот факт, что такие премии появляются, сам по себе прекрасен. Теперь литератор по крайней мере может мечтать, что наступит день, и его текст безо всяких дополнительных усилий выведет его изо всех затруднительных финансовых ситуаций. И воли императора - как в случае Пушкина - не понадобится. Блажен, кто верует, конечно, и это тоже очень наивно, но все же, все же...
BY Андрей Полонский в тг
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from no
