Плавильный котёл

НДС против инфляции: государство лечит, экономика чихает

Решение Банка России на октябрьском заседании, скорее всего, окажется скучным: ставка останется на уровне 17%. И это, пожалуй, лучшая новость, которую может подарить ЦБ экономике, уставшей от шоков. Но за горизонтом — куда менее оптимистичная перспектива. Судя по документу «Основные направления денежно-кредитной политики на 2026–2028 годы», регулятор не исключает повышения ставки до 18–19% в проинфляционном сценарии.

Это не паранойя и не излишняя осторожность — это реакция на то, что финансово-экономический блок правительства, похоже, готов сам себе создать инфляцию, а потом героически её побороть.

ЦБ требует сбалансировать бюджет не за счёт новых заимствований, а только через доходы и расходы — другими словами, «затянуть налоговый пояс». Минфин ответил повышением НДС и рядом фискальных инициатив, которые выглядят как инструкция «как поднять цены в три шага».

Два процента к НДС принесут бюджету до 1,5 трлн рублей в год, но добавят к инфляции 1–1,5%. Новый налог на импортные товары, предложенный Минфином и Минпромторгом, — ещё плюс 1,5%. Утилизационный сбор — примерно 2%. В сумме — до пяти процентных пунктов дополнительного инфляционного давления. И всё это без учёта тарифов и косвенных эффектов.

То есть инфляцию мы повышаем, чтобы… снизить её.

ЦБ уже оказался в ловушке собственного консерватизма. Он требует дисциплины от бюджета, но не контролирует налоговую инициативу. А Минфин, решая проблему дефицита, создаёт новую волну роста цен, которая снова ляжет на плечи ЦБ. Эффект бумеранга, только в масштабах всей экономики.

Эльвира Набиуллина обещала президенту удержать инфляцию в 6–7% к концу 2025 года. По нынешней динамике она будет скорее 9%, а в 2026-м — до 15%. И чем дольше ЦБ будет компенсировать налоговую политику повышением ставки, тем глубже экономика погрузится в стагнацию, которую в правительстве по-прежнему предпочитают называть «сбалансированным ростом».

Система снова пытается удержать равновесие в точке, где всё движется в противоположных направлениях. Минфин давит на тормоз потребления, чтобы получить дополнительные доходы. ЦБ давит на тормоз кредитования, чтобы охладить спрос. А экономика, зажатая между двумя педалями, перестаёт ехать вовсе.

У этой логики есть краткосрочный политический смысл: номинально бюджет сбалансирован, инфляция под контролем, рубль относительно стабилен. Но в долгосрочной перспективе всё это напоминает лечение температуры холодным душем — помогает ровно до следующего приступа.

НДС, который в теории должен пополнить казну, на практике подрывает доверие бизнеса и потребителей. Каждая кассовая операция превращается в напоминание о том, что государство перекладывает фискальные издержки на тех, кто не может их избежать.

Когда у граждан нет уверенности, что завтра цены снова не вырастут, никакая ставка, ни 17%, ни 7%, не заставит их больше тратить. И тогда инфляция превращается не в макроэкономическую категорию, а в психологическое состояние — хроническое недоверие к будущему.

В этом смысле Россия сегодня действительно возвращается к знакомой экономической модели: жить в условиях постоянной борьбы с последствиями собственных решений.

Главный вопрос теперь не в том, снизит ли ЦБ ставку в октябре. Вопрос в другом — кто в этой системе первый признает, что бороться с инфляцией при помощи повышения налогов — это не политика, а самообман.

www.group-telegram.com/us/plavkotell.com/13410

4.7K viewsOct 7 at 07:55

НДС против инфляции: государство лечит, экономика чихает

Решение Банка России на октябрьском заседании, скорее всего, окажется скучным: ставка останется на уровне 17%. И это, пожалуй, лучшая новость, которую может подарить ЦБ экономике, уставшей от шоков. Но за горизонтом — куда менее оптимистичная перспектива. Судя по документу «Основные направления денежно-кредитной политики на 2026–2028 годы», регулятор не исключает повышения ставки до 18–19% в проинфляционном сценарии.

Это не паранойя и не излишняя осторожность — это реакция на то, что финансово-экономический блок правительства, похоже, готов сам себе создать инфляцию, а потом героически её побороть.

ЦБ требует сбалансировать бюджет не за счёт новых заимствований, а только через доходы и расходы — другими словами, «затянуть налоговый пояс». Минфин ответил повышением НДС и рядом фискальных инициатив, которые выглядят как инструкция «как поднять цены в три шага».

Два процента к НДС принесут бюджету до 1,5 трлн рублей в год, но добавят к инфляции 1–1,5%. Новый налог на импортные товары, предложенный Минфином и Минпромторгом, — ещё плюс 1,5%. Утилизационный сбор — примерно 2%. В сумме — до пяти процентных пунктов дополнительного инфляционного давления. И всё это без учёта тарифов и косвенных эффектов.

То есть инфляцию мы повышаем, чтобы… снизить её.

ЦБ уже оказался в ловушке собственного консерватизма. Он требует дисциплины от бюджета, но не контролирует налоговую инициативу. А Минфин, решая проблему дефицита, создаёт новую волну роста цен, которая снова ляжет на плечи ЦБ. Эффект бумеранга, только в масштабах всей экономики.

Эльвира Набиуллина обещала президенту удержать инфляцию в 6–7% к концу 2025 года. По нынешней динамике она будет скорее 9%, а в 2026-м — до 15%. И чем дольше ЦБ будет компенсировать налоговую политику повышением ставки, тем глубже экономика погрузится в стагнацию, которую в правительстве по-прежнему предпочитают называть «сбалансированным ростом».

Система снова пытается удержать равновесие в точке, где всё движется в противоположных направлениях. Минфин давит на тормоз потребления, чтобы получить дополнительные доходы. ЦБ давит на тормоз кредитования, чтобы охладить спрос. А экономика, зажатая между двумя педалями, перестаёт ехать вовсе.

У этой логики есть краткосрочный политический смысл: номинально бюджет сбалансирован, инфляция под контролем, рубль относительно стабилен. Но в долгосрочной перспективе всё это напоминает лечение температуры холодным душем — помогает ровно до следующего приступа.

НДС, который в теории должен пополнить казну, на практике подрывает доверие бизнеса и потребителей. Каждая кассовая операция превращается в напоминание о том, что государство перекладывает фискальные издержки на тех, кто не может их избежать.

Когда у граждан нет уверенности, что завтра цены снова не вырастут, никакая ставка, ни 17%, ни 7%, не заставит их больше тратить. И тогда инфляция превращается не в макроэкономическую категорию, а в психологическое состояние — хроническое недоверие к будущему.

В этом смысле Россия сегодня действительно возвращается к знакомой экономической модели: жить в условиях постоянной борьбы с последствиями собственных решений.

Главный вопрос теперь не в том, снизит ли ЦБ ставку в октябре. Вопрос в другом — кто в этой системе первый признает, что бороться с инфляцией при помощи повышения налогов — это не политика, а самообман.

BY Плавильный котёл