"The Book of Disappearance" Ibtisam Azem (2019) #intbooker2025 #english2025
Действие книги разворачивается в течение 48 часов в Тель-Авиве после того как все палестинцы в Израиле исчезли. Мы узнаем о реакции на происходящее от израильтянина Ариэля, который перемещается по городу, а также читает дневник своего исчезнувшего друга Алаа.
Идея для сюжета книги отличная – убери какую-нибудь возрастную/гендерную/этническую/языковую группу из уравнения и посмотри, что будет. Реализация, на мой взгляд, подкачала. Как будто автор замахнулась на что-то довольно эпичное, и не справилась.
Можно было бы сосредоточиться на семье Алаа. Или распылиться на мелкие штришки: меня, например, тронули некоторые отрывки, когда люди вдруг замечали, что пропали их палестинские знакомые. Но автор как будто смешала все в кучу - и высказывания политиков, и газетные статьи, и дневник Алаа, и просто зарисовки.
Я не смогла проникнуться ни сочувствием к палестинцам (слишком чувствуется искусственно вызываемая жалость - бедные дети и женщины, всех только притесняют, а они склоняют головы и покорно терпят издевательства), ни негативом к израильтянам (злодеи каждый первый). Не люблю истории, где герои черно-белые в плане морали. Не бывает так в жизни, и не верится при чтении.
Концовка подкачала, как будто автор сама боялась, что вот-вот наступит этот час невозврата, как в книге и придется что-то решать, то ли возвращать пропавших, то ли категорично не делать этого. В общем, я в целом спокойно отношусь к открытым финалам, но здесь мне текст показался просто брошеным.
Мне понятны причины, по которым эта книга попала в длинный список премии, но, к счастью, в шорт она не попала.
"The Book of Disappearance" Ibtisam Azem (2019) #intbooker2025 #english2025
Действие книги разворачивается в течение 48 часов в Тель-Авиве после того как все палестинцы в Израиле исчезли. Мы узнаем о реакции на происходящее от израильтянина Ариэля, который перемещается по городу, а также читает дневник своего исчезнувшего друга Алаа.
Идея для сюжета книги отличная – убери какую-нибудь возрастную/гендерную/этническую/языковую группу из уравнения и посмотри, что будет. Реализация, на мой взгляд, подкачала. Как будто автор замахнулась на что-то довольно эпичное, и не справилась.
Можно было бы сосредоточиться на семье Алаа. Или распылиться на мелкие штришки: меня, например, тронули некоторые отрывки, когда люди вдруг замечали, что пропали их палестинские знакомые. Но автор как будто смешала все в кучу - и высказывания политиков, и газетные статьи, и дневник Алаа, и просто зарисовки.
Я не смогла проникнуться ни сочувствием к палестинцам (слишком чувствуется искусственно вызываемая жалость - бедные дети и женщины, всех только притесняют, а они склоняют головы и покорно терпят издевательства), ни негативом к израильтянам (злодеи каждый первый). Не люблю истории, где герои черно-белые в плане морали. Не бывает так в жизни, и не верится при чтении.
Концовка подкачала, как будто автор сама боялась, что вот-вот наступит этот час невозврата, как в книге и придется что-то решать, то ли возвращать пропавших, то ли категорично не делать этого. В общем, я в целом спокойно отношусь к открытым финалам, но здесь мне текст показался просто брошеным.
Мне понятны причины, по которым эта книга попала в длинный список премии, но, к счастью, в шорт она не попала.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from us
