- Мои родители, врачи, к нему были равнодушны, - рассказывал Олег Павлович о своей истории любви к футболу. - Но в 44-м, когда мне было девять, тбилисское "Динамо" не смогло выиграть первый с начала войны Кубок СССР и, дабы забыть горечь неудачи, поехало по Волге заработать денег в товарищеских матчах с местными командами.
Тогда, на игре тбилисцев в Саратове, впервые и почувствовал, что присутствую при волшебстве, чуде. Можете представить мое потрясение, если до сих пор помню, что в тот день ворота тбилисцев защищал Иван Шудра, в центре защиты был Дзяпшпа, в полузащите - Панюков и Антадзе, в атаке - Гогоберидзе и Чкуасели... Моя неуемность болельщика связана с этим детским впечатлением.
Ощущение чуда - не меньшего, чем когда смотрел "Три сестры" Немировича, - повторялось еще не раз. Помню, во время одного из чемпионатов мира на гастролях "Современника" в Ташкенте и Алма-Ате дрожал в предвкушении очередного шедевра бразильцев, и не только я: спектакль "Большевики" мы заканчивали на 20 минут раньше, чтобы успеть к трансляциям. И позже, когда выходил на поле Марадона...
- Разведка донесла, что вы болеете за "Спартак".
- Верно.
- А как же тбилисское "Динамо", которое потрясло 9-летнего Олежку?
- За тбилисцев я болел всегда. И когда еще в школе расчерчивал на тетрадях в клетку таблицы чемпионата, обязательно выделял "Динамо" (Тбилиси) красным цветом. И уже потом, во МХАТе, - только болел за грузин тихо, чтобы спартаковцы наши не узнали.
- А "Спартак"-то для вас с чего начался?
- Со школы-студии МХАТ. Дружба Михал Михалыча Яншина, других великих стариков с братьями Старостиными... Во МХАТе было неприлично болеть не за "Спартак". Максимум, что я мог себе позволить делать открыто, - болеть еще за родной саратовский "Сокол". А дальше шаг вправо, шаг влево - побег. Но это не было насилием над личностью: любовь к "Спартаку" я воспринял всей душой. Как и все во МХАТе. Это ведь не просто театр, а моя малая родина. Здесь меня обучили профессии, которая кормит на протяжении долгой жизни.
У таких людей есть дар предвидения. Когда мы говорили, еще не закончилась эра Романцева, а Табаков уже говорил:
- "Спартак" - это боль. И тревога. То, что произошло, не случайно. Боюсь, это не аллергия, не детская болезнь, которая быстро пройдет. Очень не понравилась история с Сычевым. Плоха-а-я история! Только в плохой истории возникает такое понятие - "честь мундира". Честь - она и есть честь. Либо она есть, либо ее нет. А "честь мундира" - это из лексикона бюрократов. Люди должны, подобно Холдену Колфилду у Сэлинджера, стоять над пропастью во ржи и ловить детишек, бегущих навстречу опасности. А в истории с Сычевым они, наоборот, в эту пропасть подталкивали...
Та беседа - даже не по фактуре, а по интонации, стилистике - стала для меня одной из самых памятных за карьеру.
В марте 2018-го Олега Павловича не стало (как жаль, что он не увидел ЧМ в России и той Никольской близ его театра, которая была настоящим театром жизни). Я был на панихиде и видел, как тысячи людей шли поклониться его памяти в Камергерский, в МХТ, который при нем стал аншлаговым. Меня не радовали какие-то его слова и поступки в последние годы жизни, но мои ожидания - это мои проблемы, а несгораемую сумму величия Табакова для меня не могло уменьшить уже ничто. И, находясь в Москве, я не счел возможным не пойти и не встать в ту скорбную очередь.
Светлая память, Олег Павлович. Когда Вас не стало, "Спартак" был действующим чемпионом.
- Мои родители, врачи, к нему были равнодушны, - рассказывал Олег Павлович о своей истории любви к футболу. - Но в 44-м, когда мне было девять, тбилисское "Динамо" не смогло выиграть первый с начала войны Кубок СССР и, дабы забыть горечь неудачи, поехало по Волге заработать денег в товарищеских матчах с местными командами.
Тогда, на игре тбилисцев в Саратове, впервые и почувствовал, что присутствую при волшебстве, чуде. Можете представить мое потрясение, если до сих пор помню, что в тот день ворота тбилисцев защищал Иван Шудра, в центре защиты был Дзяпшпа, в полузащите - Панюков и Антадзе, в атаке - Гогоберидзе и Чкуасели... Моя неуемность болельщика связана с этим детским впечатлением.
Ощущение чуда - не меньшего, чем когда смотрел "Три сестры" Немировича, - повторялось еще не раз. Помню, во время одного из чемпионатов мира на гастролях "Современника" в Ташкенте и Алма-Ате дрожал в предвкушении очередного шедевра бразильцев, и не только я: спектакль "Большевики" мы заканчивали на 20 минут раньше, чтобы успеть к трансляциям. И позже, когда выходил на поле Марадона...
- Разведка донесла, что вы болеете за "Спартак".
- Верно.
- А как же тбилисское "Динамо", которое потрясло 9-летнего Олежку?
- За тбилисцев я болел всегда. И когда еще в школе расчерчивал на тетрадях в клетку таблицы чемпионата, обязательно выделял "Динамо" (Тбилиси) красным цветом. И уже потом, во МХАТе, - только болел за грузин тихо, чтобы спартаковцы наши не узнали.
- А "Спартак"-то для вас с чего начался?
- Со школы-студии МХАТ. Дружба Михал Михалыча Яншина, других великих стариков с братьями Старостиными... Во МХАТе было неприлично болеть не за "Спартак". Максимум, что я мог себе позволить делать открыто, - болеть еще за родной саратовский "Сокол". А дальше шаг вправо, шаг влево - побег. Но это не было насилием над личностью: любовь к "Спартаку" я воспринял всей душой. Как и все во МХАТе. Это ведь не просто театр, а моя малая родина. Здесь меня обучили профессии, которая кормит на протяжении долгой жизни.
У таких людей есть дар предвидения. Когда мы говорили, еще не закончилась эра Романцева, а Табаков уже говорил:
- "Спартак" - это боль. И тревога. То, что произошло, не случайно. Боюсь, это не аллергия, не детская болезнь, которая быстро пройдет. Очень не понравилась история с Сычевым. Плоха-а-я история! Только в плохой истории возникает такое понятие - "честь мундира". Честь - она и есть честь. Либо она есть, либо ее нет. А "честь мундира" - это из лексикона бюрократов. Люди должны, подобно Холдену Колфилду у Сэлинджера, стоять над пропастью во ржи и ловить детишек, бегущих навстречу опасности. А в истории с Сычевым они, наоборот, в эту пропасть подталкивали...
Та беседа - даже не по фактуре, а по интонации, стилистике - стала для меня одной из самых памятных за карьеру.
В марте 2018-го Олега Павловича не стало (как жаль, что он не увидел ЧМ в России и той Никольской близ его театра, которая была настоящим театром жизни). Я был на панихиде и видел, как тысячи людей шли поклониться его памяти в Камергерский, в МХТ, который при нем стал аншлаговым. Меня не радовали какие-то его слова и поступки в последние годы жизни, но мои ожидания - это мои проблемы, а несгораемую сумму величия Табакова для меня не могло уменьшить уже ничто. И, находясь в Москве, я не счел возможным не пойти и не встать в ту скорбную очередь.
Светлая память, Олег Павлович. Когда Вас не стало, "Спартак" был действующим чемпионом.
The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. The Dow Jones Industrial Average fell 230 points, or 0.7%. Meanwhile, the S&P 500 and the Nasdaq Composite dropped 1.3% and 2.2%, respectively. All three indexes began the day with gains before selling off. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information.
from us
