Вернувшийся из украинского плена 24 августа житель Суджи написал послание оставшимся в Сумах землякам и попросил RT опубликовать его.
«Вы знаете, все стены там пропахли валерьянкой. Все пленные ужасно соскучились по дому и хотят как можно скорее вернуться, они уже на пределе», — рассказал 75-летний Илья Белокрылов.
В первые дни оккупации он был тяжело ранен, когда выехал из Суджи за водой:
«Я еду, а на меня 30 вэсэушников из кустов с автоматами выскакивают. Сначала мне приказали уезжать, я направился к машине, а они стали меня расстреливать сзади».
С ранениями руки, головы и бедра военные ВСУ бросили дедушку в подвал, где уже держали на тот момент двух пенсионерок.
«У меня диабет, давление — думал, не выживу там. Какой-то украинский врач пришёл, вытащил мне пулю из бедра и ушёл. А у меня была открытая большая рана. Не знаю, почему не зашил мне её», — отмечает Илья Михайлович.
Промывать раны было нечем. Воды первые недели пленные от вэсэушников не получали. Мужчина вспоминает, что приходилось из батарей техническую воду в подвале сливать:
«Меня вэсэушник, люто ненавидевший русских, два раза на расстрел выводил. Всё смеялся надо мной, что недолго мне осталось, якобы он стреляет метко. Вот так издевался, а потом в подвал опять отправлял».
После вмешательства Красного Креста пенсионера и ещё несколько человек отправили в Суджу. Во время возвращения из Москвы в приграничье над ними во время остановки пролетал истребитель. Одна из вернувшихся вместе с ним из плена женщин испугалась, закричала и бросилась искать укрытие.
«Мы так привыкли бояться и прятаться, что теперь кажется, будто происходящее — хороший сон. Но мы были уверены, что в России нас ждут, что нас спасут», — говорит Илья Михайлович. Он добавил, что на родине им теперь «непривычно хорошо и спокойно».
Сейчас пенсионер лечится в курской больнице и ждёт, когда ещё 16 пленных жителей приграничья вернутся домой.
Вернувшийся из украинского плена 24 августа житель Суджи написал послание оставшимся в Сумах землякам и попросил RT опубликовать его.
«Вы знаете, все стены там пропахли валерьянкой. Все пленные ужасно соскучились по дому и хотят как можно скорее вернуться, они уже на пределе», — рассказал 75-летний Илья Белокрылов.
В первые дни оккупации он был тяжело ранен, когда выехал из Суджи за водой:
«Я еду, а на меня 30 вэсэушников из кустов с автоматами выскакивают. Сначала мне приказали уезжать, я направился к машине, а они стали меня расстреливать сзади».
С ранениями руки, головы и бедра военные ВСУ бросили дедушку в подвал, где уже держали на тот момент двух пенсионерок.
«У меня диабет, давление — думал, не выживу там. Какой-то украинский врач пришёл, вытащил мне пулю из бедра и ушёл. А у меня была открытая большая рана. Не знаю, почему не зашил мне её», — отмечает Илья Михайлович.
Промывать раны было нечем. Воды первые недели пленные от вэсэушников не получали. Мужчина вспоминает, что приходилось из батарей техническую воду в подвале сливать:
«Меня вэсэушник, люто ненавидевший русских, два раза на расстрел выводил. Всё смеялся надо мной, что недолго мне осталось, якобы он стреляет метко. Вот так издевался, а потом в подвал опять отправлял».
После вмешательства Красного Креста пенсионера и ещё несколько человек отправили в Суджу. Во время возвращения из Москвы в приграничье над ними во время остановки пролетал истребитель. Одна из вернувшихся вместе с ним из плена женщин испугалась, закричала и бросилась искать укрытие.
«Мы так привыкли бояться и прятаться, что теперь кажется, будто происходящее — хороший сон. Но мы были уверены, что в России нас ждут, что нас спасут», — говорит Илья Михайлович. Он добавил, что на родине им теперь «непривычно хорошо и спокойно».
Сейчас пенсионер лечится в курской больнице и ждёт, когда ещё 16 пленных жителей приграничья вернутся домой.
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from us
