Forwarded from зеленый IN/EX
Пару часов провели за разглядыванием Casa Cavanelas – бразильского шедевра двух модернистов – архитектора Оскара Нимейера и ландшафтного архитектора Роберту Бурле Маркса. Участок в лесах под Рио-де-Жанейро принадлежал Эдмундо Каванеласу, инженеру, строившему дорогу между Рио и Минасом Жерайсом: он и пригласил на проект двух звезд. Нимейер и Бурле Маркс уже работали вместе, но, конечно, основные их “коллаборации”, как сейчас бы сказали, еще впереди – это стройки в новой столице, в Бразилиа.
Дом-трамплин Нимейера больше похож на парковый павильон. Бурле Маркс вступает с ним в диалог, играя текучими органическими и намеренно прямоугольными формами. И нас, конечно, не должны волновать неуместные в нашем климате драцены, монстеры и лагерстремии, все это прекрасно можно заменить на свой ассортимент, а вот пространственные решения и композиции вполне подойдут в копилку насмотренности.
Кстати, Роберту Бурле Маркс был искренне возмущен тем, что коллеги засаживают бразильские сады европейскими экзотами: “Здесь 50 тысяч видов местных растений и больше 5 тысяч видов деревьев – у меня фантастически богатый словарь!”. А еще он признавался, что во время проектирования мыслит музыкальными терминами: “Вот это andante ma non troppo, затем крещендо, затем более спокойный момент... скерцо». И контрапунктные аранжировки — использование двух слегка отличающихся оттенков травы для создания эффекта шахматной доски. Квадраты травы дублируются цветниками из ирезины хербста и цмина черешкового (подставь свое родное, цмин, этот, кстати, потом заменили лилейниками).
Водоем как цветное зеркало, фигуры плотного цвета за счет листвы, симметрия и асимметрия, четкий ритм, цветное мощение – весь этот перечень приемов Бурле Маркса применен здесь в концентрированном виде и стократно усиливает архитектуру Нимейера.
Дом-трамплин Нимейера больше похож на парковый павильон. Бурле Маркс вступает с ним в диалог, играя текучими органическими и намеренно прямоугольными формами. И нас, конечно, не должны волновать неуместные в нашем климате драцены, монстеры и лагерстремии, все это прекрасно можно заменить на свой ассортимент, а вот пространственные решения и композиции вполне подойдут в копилку насмотренности.
Кстати, Роберту Бурле Маркс был искренне возмущен тем, что коллеги засаживают бразильские сады европейскими экзотами: “Здесь 50 тысяч видов местных растений и больше 5 тысяч видов деревьев – у меня фантастически богатый словарь!”. А еще он признавался, что во время проектирования мыслит музыкальными терминами: “Вот это andante ma non troppo, затем крещендо, затем более спокойный момент... скерцо». И контрапунктные аранжировки — использование двух слегка отличающихся оттенков травы для создания эффекта шахматной доски. Квадраты травы дублируются цветниками из ирезины хербста и цмина черешкового (подставь свое родное, цмин, этот, кстати, потом заменили лилейниками).
Водоем как цветное зеркало, фигуры плотного цвета за счет листвы, симметрия и асимметрия, четкий ритм, цветное мощение – весь этот перечень приемов Бурле Маркса применен здесь в концентрированном виде и стократно усиливает архитектуру Нимейера.
1❤27🔥12👍2😍1
group-telegram.com/midcenturymodern/17285
Create:
Last Update:
Last Update:
Пару часов провели за разглядыванием Casa Cavanelas – бразильского шедевра двух модернистов – архитектора Оскара Нимейера и ландшафтного архитектора Роберту Бурле Маркса. Участок в лесах под Рио-де-Жанейро принадлежал Эдмундо Каванеласу, инженеру, строившему дорогу между Рио и Минасом Жерайсом: он и пригласил на проект двух звезд. Нимейер и Бурле Маркс уже работали вместе, но, конечно, основные их “коллаборации”, как сейчас бы сказали, еще впереди – это стройки в новой столице, в Бразилиа.
Дом-трамплин Нимейера больше похож на парковый павильон. Бурле Маркс вступает с ним в диалог, играя текучими органическими и намеренно прямоугольными формами. И нас, конечно, не должны волновать неуместные в нашем климате драцены, монстеры и лагерстремии, все это прекрасно можно заменить на свой ассортимент, а вот пространственные решения и композиции вполне подойдут в копилку насмотренности.
Кстати, Роберту Бурле Маркс был искренне возмущен тем, что коллеги засаживают бразильские сады европейскими экзотами: “Здесь 50 тысяч видов местных растений и больше 5 тысяч видов деревьев – у меня фантастически богатый словарь!”. А еще он признавался, что во время проектирования мыслит музыкальными терминами: “Вот это andante ma non troppo, затем крещендо, затем более спокойный момент... скерцо». И контрапунктные аранжировки — использование двух слегка отличающихся оттенков травы для создания эффекта шахматной доски. Квадраты травы дублируются цветниками из ирезины хербста и цмина черешкового (подставь свое родное, цмин, этот, кстати, потом заменили лилейниками).
Водоем как цветное зеркало, фигуры плотного цвета за счет листвы, симметрия и асимметрия, четкий ритм, цветное мощение – весь этот перечень приемов Бурле Маркса применен здесь в концентрированном виде и стократно усиливает архитектуру Нимейера.
Дом-трамплин Нимейера больше похож на парковый павильон. Бурле Маркс вступает с ним в диалог, играя текучими органическими и намеренно прямоугольными формами. И нас, конечно, не должны волновать неуместные в нашем климате драцены, монстеры и лагерстремии, все это прекрасно можно заменить на свой ассортимент, а вот пространственные решения и композиции вполне подойдут в копилку насмотренности.
Кстати, Роберту Бурле Маркс был искренне возмущен тем, что коллеги засаживают бразильские сады европейскими экзотами: “Здесь 50 тысяч видов местных растений и больше 5 тысяч видов деревьев – у меня фантастически богатый словарь!”. А еще он признавался, что во время проектирования мыслит музыкальными терминами: “Вот это andante ma non troppo, затем крещендо, затем более спокойный момент... скерцо». И контрапунктные аранжировки — использование двух слегка отличающихся оттенков травы для создания эффекта шахматной доски. Квадраты травы дублируются цветниками из ирезины хербста и цмина черешкового (подставь свое родное, цмин, этот, кстати, потом заменили лилейниками).
Водоем как цветное зеркало, фигуры плотного цвета за счет листвы, симметрия и асимметрия, четкий ритм, цветное мощение – весь этот перечень приемов Бурле Маркса применен здесь в концентрированном виде и стократно усиливает архитектуру Нимейера.
BY Mid-Century, More Than
Share with your friend now:
group-telegram.com/midcenturymodern/17285