Когда говорят о кризисе среднего возраста, обычно представляют сорокалетнего мужчину, который внезапно покупает спортивную машину или начинает бегать марафоны.
Но что, если этот кризис настигает намного раньше? Что, если в 25 - 35 ты уже задаёшься вопросами, которые должны были прийти через годы спустя?
Война меняет всё. Она как машина времени, которая забрасывает тебя в будущее без подготовки. Молодые ребята, вернувшиеся с фронта, часто говорят об этом – как война заставила их прожить несколько жизней за считанные месяцы.
Там, в окопах, когда смерть становится ежедневным собеседником, все философские вопросы о смысле жизни перестают быть абстрактными. "Зачем я здесь?", "Что останется после меня?", "Правильно ли я живу?" – эти вопросы буквально впиваются в сознание.
Когда говорят о кризисе среднего возраста, обычно представляют сорокалетнего мужчину, который внезапно покупает спортивную машину или начинает бегать марафоны.
Но что, если этот кризис настигает намного раньше? Что, если в 25 - 35 ты уже задаёшься вопросами, которые должны были прийти через годы спустя?
Война меняет всё. Она как машина времени, которая забрасывает тебя в будущее без подготовки. Молодые ребята, вернувшиеся с фронта, часто говорят об этом – как война заставила их прожить несколько жизней за считанные месяцы.
Там, в окопах, когда смерть становится ежедневным собеседником, все философские вопросы о смысле жизни перестают быть абстрактными. "Зачем я здесь?", "Что останется после меня?", "Правильно ли я живу?" – эти вопросы буквально впиваются в сознание.
This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. NEWS In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from sa
