В следующем эпизоде книжного сериала ad extra мы обратим ваше внимание на структурные баги иерархических организаций, приводящие к накоплению ошибок, а в дальнейшем — к опасным последствиям. Один из багов связан с проблемой рассеянности знаний, не позволяющей иерархической организации, претендующей на монополию в принятии решений, аккумулировать информацию и вырабатывать адекватные реальности стратегии действий.

🌟 Важное дополнение к этой критике делает Эбигейл Торн в своем эссе о философском понимании смерти.

Мы редко задумываемся о том, что властные институты представляют собой еще и мнемонические сообщества, определяющие, что они могут знать, а чего — нет. Такая мнемоническая политика создает своего рода интеллектуальный пограничный контроль, благодаря которому только отдельные сведения могут попасть в область знания, остальные же должны быть сознательно оставлены в области невежества. Чаще всего в области невежества остаются сведения о смерти.

Политика — это не разум, дебаты, демократия или законы, а решение вопроса о том, где строить кладбище, кого и когда на нем хоронить.

Власть над определением того, что достойно оплакивания и памяти, а что — смерти и забвения делает институты агрессивными, безответственными и безразличными к судьбам людей.

В ходе истории были выработаны четыре перформативные стратегии, с помощью которых целые социальные группы делаются «достойными смерти»:

1. Не сообщать об их смерти (как делают журналисты стран-агрессоров);
2. Изображать социальную группу как уже мертвую (как делали колониальные власти по отношению к коренным народам);
3. Упоминать только в негативном контексте (как делают националисты, описывая «столкновения цивилизаций»);
4. Представить группу как часть гораздо большей угрозы (как делают участники военных блоков).

🌟 Все четыре стратегии сегодня успешно применяются российским правительством в отношении Украины, Израилем — в отношении Палестины, КНДР — Южной Кореи, Ирана — США, США — Китая и т.д.

В каждом из случаев мы имеем дело с мнемонической властью. Ленина надо почитать — но свидетельства о структурном насилии надо опустить. Защищать рынок — но убирать из виду неравенство. Вздыхать по империи, которую потеряли — но молчать о самодурстве монархии. В каждом случае блокируется актуализация непосредственного знания, на основе которого может быть построена радикальная политика сопротивления войне и социальному угнетению, учитывающая множественный опыт людей.