Пожалуй, первая травма, свидетелем которой я стал (если не считать смерть моей мамы), было рукоприкладство со стороны моего деда в Питтсбурге. Хотя он никогда не поднимал руку на меня, он оскорблял мою бабушку и бесчисленное количество раз дрался с моим дядей. Когда я оставался у бабушки с дедушкой, я обычно спал на диване в гостиной — они вырастили четырёх детей в крошечном доме, и когда мои тёти и дяди приезжали домой, другого места для меня просто не было. Мой дядя, плотно сидевший на наркоте, приходил поздно ночью и устраивал потасовку с дедом, который, как правило, был пьян.
Я наблюдал за этим, наверное, семь или восемь лет подряд. Мой дед, когда трезв, был отличным человеком. Он не пил по выходным, поэтому они проходили прекрасно. Но по будням, особенно в пятницу, он сразу после работы шел в свой любимый паб и приходил домой на рогах. Впрочем, примерно когда мне исполнилось 15, он полностью бросил пить.
Мой дед всегда был ворчливым стариком, но во многом с ним было приятно проводить время. Он был кадровым военным, прошёл Вторую мировую и Корейскую войну. Я помню много прекрасного, связанного с ним — например, как мы ходили по грибы. С ним было немало трудных моментов, но у меня осталось также много хороших воспоминаний.
Когда меня отправляли к деду на лето, чтобы не сидеть в доме, я проводил время с друзьями или наворачивал круги в бассейне у дяди по соседству. Я научился зарабатывать деньги — доставлял газеты, продавал пончики. Это время расширило круг моих знакомств, укрепило моё физическое здоровье и стало моим первым шагом к моей будущей карьере предпринимателя.
Разумеется, я тоже участвовал в драках и, возможно, именно с этим связано то, что в подростковом возрасте я стал «трудным ребёнком». К счастью, я нашёл хоккей, который стал для меня продуктивным способом направить наружу ту агрессию, что оставалась во мне. Игра в хоккей принесла мне одни из лучших воспоминаний в жизни. Я стал капитаном команды, и это помогло мне развить лидерские качества, а затем привело к множеству возможностей служения / помощи людям — через тренерство и игру за команду ВМФ в Шотландии.
Были и другие тяжелые моменты, которые в итоге оказались полезными. Болезнь моей мамы и её смерть, конечно, были травматичными. У неё была редкая форма рака печени, и она лежала в больнице в Вашингтоне, примерно в часе езды от того места, где мы тогда жили. Мой отец пытался работать, растить детей и одновременно проводить время с женой в больнице. Это было тяжело для всех нас.
Спустя годы, когда я играл в хоккей в Глазго, к нам подошла одна женщина. — Каждый раз, когда играет ваша команда, арена заполняется до отказа, — сказала она. — У нас есть программа хосписа (место, где оказывается помощь неизлечимо больным людям - прим.пер), и мы пытаемся собрать средства на её поддержку. Было бы здорово, если бы вы нашли способ нам помочь.
Тогда я впервые в жизни услышал слово «хоспис», и помню, как подумал: «Как бы такое пригодилось для моей мамы». В итоге мы устроили благотворительный сбор в пользу этой программы и собрали около пяти тысяч долларов. Это была одна из моих первых серьёзных возможностей собрать деньги на дело, которое мне действительно было небезразлично.
Но есть и обратная сторона медали. Есть люди или события, которые запомнились тебе как хорошие, но на самом деле, несли в себе скрытую боль. Мой отец был одним из самых добрых людей на земле, но он проводил все свое время на работе и мы его почти не видели.
Став взрослым, я сам допустил ту же ошибку по отношению к своим детям, и я сожалею об этом. Из-за службы в армии мои дочери большую часть своего детства провели без меня. Оглядываясь назад, я жалею, что не провел больше времени с ними. Сейчас одна из моих целей — стать лучшим дедом, чем я был отцом.
Пожалуй, первая травма, свидетелем которой я стал (если не считать смерть моей мамы), было рукоприкладство со стороны моего деда в Питтсбурге. Хотя он никогда не поднимал руку на меня, он оскорблял мою бабушку и бесчисленное количество раз дрался с моим дядей. Когда я оставался у бабушки с дедушкой, я обычно спал на диване в гостиной — они вырастили четырёх детей в крошечном доме, и когда мои тёти и дяди приезжали домой, другого места для меня просто не было. Мой дядя, плотно сидевший на наркоте, приходил поздно ночью и устраивал потасовку с дедом, который, как правило, был пьян.
Я наблюдал за этим, наверное, семь или восемь лет подряд. Мой дед, когда трезв, был отличным человеком. Он не пил по выходным, поэтому они проходили прекрасно. Но по будням, особенно в пятницу, он сразу после работы шел в свой любимый паб и приходил домой на рогах. Впрочем, примерно когда мне исполнилось 15, он полностью бросил пить.
Мой дед всегда был ворчливым стариком, но во многом с ним было приятно проводить время. Он был кадровым военным, прошёл Вторую мировую и Корейскую войну. Я помню много прекрасного, связанного с ним — например, как мы ходили по грибы. С ним было немало трудных моментов, но у меня осталось также много хороших воспоминаний.
Когда меня отправляли к деду на лето, чтобы не сидеть в доме, я проводил время с друзьями или наворачивал круги в бассейне у дяди по соседству. Я научился зарабатывать деньги — доставлял газеты, продавал пончики. Это время расширило круг моих знакомств, укрепило моё физическое здоровье и стало моим первым шагом к моей будущей карьере предпринимателя.
Разумеется, я тоже участвовал в драках и, возможно, именно с этим связано то, что в подростковом возрасте я стал «трудным ребёнком». К счастью, я нашёл хоккей, который стал для меня продуктивным способом направить наружу ту агрессию, что оставалась во мне. Игра в хоккей принесла мне одни из лучших воспоминаний в жизни. Я стал капитаном команды, и это помогло мне развить лидерские качества, а затем привело к множеству возможностей служения / помощи людям — через тренерство и игру за команду ВМФ в Шотландии.
Были и другие тяжелые моменты, которые в итоге оказались полезными. Болезнь моей мамы и её смерть, конечно, были травматичными. У неё была редкая форма рака печени, и она лежала в больнице в Вашингтоне, примерно в часе езды от того места, где мы тогда жили. Мой отец пытался работать, растить детей и одновременно проводить время с женой в больнице. Это было тяжело для всех нас.
Спустя годы, когда я играл в хоккей в Глазго, к нам подошла одна женщина. — Каждый раз, когда играет ваша команда, арена заполняется до отказа, — сказала она. — У нас есть программа хосписа (место, где оказывается помощь неизлечимо больным людям - прим.пер), и мы пытаемся собрать средства на её поддержку. Было бы здорово, если бы вы нашли способ нам помочь.
Тогда я впервые в жизни услышал слово «хоспис», и помню, как подумал: «Как бы такое пригодилось для моей мамы». В итоге мы устроили благотворительный сбор в пользу этой программы и собрали около пяти тысяч долларов. Это была одна из моих первых серьёзных возможностей собрать деньги на дело, которое мне действительно было небезразлично.
Но есть и обратная сторона медали. Есть люди или события, которые запомнились тебе как хорошие, но на самом деле, несли в себе скрытую боль. Мой отец был одним из самых добрых людей на земле, но он проводил все свое время на работе и мы его почти не видели.
Став взрослым, я сам допустил ту же ошибку по отношению к своим детям, и я сожалею об этом. Из-за службы в армии мои дочери большую часть своего детства провели без меня. Оглядываясь назад, я жалею, что не провел больше времени с ними. Сейчас одна из моих целей — стать лучшим дедом, чем я был отцом.
#strugglewell 41
BY ПТСР и мемы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat.
from sg
