Внезапно вышло небольшое интервью с пианисткой Рамилей Саубановой, которые проехалась по нескольким городам США с татарской классикой. В последнее время даже видишь какую-то тенденцию. Есть нидерландский Duo Mong (пианистка Алия Исхакова и скрипачка Юлия Губайдуллина), калифорнийская композитор Аделия Файзуллина.
Вообще, когда люди живут вне Татарстана или других татарских регионов, у них порой усиливается эта самая идентичность. Мне, конечно, хотелось бы, что бы все они писали большей своей музыки.
Внезапно вышло небольшое интервью с пианисткой Рамилей Саубановой, которые проехалась по нескольким городам США с татарской классикой. В последнее время даже видишь какую-то тенденцию. Есть нидерландский Duo Mong (пианистка Алия Исхакова и скрипачка Юлия Губайдуллина), калифорнийская композитор Аделия Файзуллина.
Вообще, когда люди живут вне Татарстана или других татарских регионов, у них порой усиливается эта самая идентичность. Мне, конечно, хотелось бы, что бы все они писали большей своей музыки.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from sg
