Очень шумная тема, долго обсуждали в первый день форума в формате «вопрос-ответ»: мы 14 лет говорили «оставайтесь на месте», а теперь Григорий утверждает, что это зло и надо рекомендовать идти.
На это Григорий отвечает: я-то как раз всегда говорил, что надо идти, оставайтесь на месте – это только для человека, с которым у нас есть связь, или у него был контакт с родственниками и мы через них передали информацию, короче, это для того, кто точно знает, что его ищут, а человеку, который в этом не уверен, давать такую рекомендацию нельзя.
Почему? Давайте посчитаем, сколько человек мы ищем и сколько не ищем. У МВД за год по России 190 000 заявок, у нас за тот же год 48 000. Если представить себе, что они равномерно распределены в городе и природе (что, конечно, не очень корректно, но сделаем такое допущение, потому что это распределение нам неизвестно), то выяснится, что мы знаем про четверть пропавших. А как ищут остальных? К сожалению, мы знаем, как – мы вообще знаем про поиски больше, чем хотелось бы. И это значит, что огромное количество людей ищут плохо или не ищут никак – возможно, половину от всех, кто заблудился, потому что, например, они об этом никому не сказали. И тогда что получается? Что мы даем рекомендацию стоять на месте людям, которых никто не будет искать? Это плохо.
Я вижу, как ищут спасатели, полиция, поисковики-добровольцы самых разных названий, и я прекрасно понимаю, что найти здесь и сейчас на первой-второй задаче – это успех, связанный с информированностью, достаточным количеством людей, оснащением, наличием богатых знаний по тематике, и вся эта роскошь доступна в минимуме мест по России.
А еще в большей части Российской Федерации семь месяцев зимы.
Суммируя все сказанное, советы типа «оставайтесь на месте» мы можем давать детям, которых мы точно будем искать, потому что в абсолютном большинстве случаев информация о них распространяется, мы можем это советовать конкретному человеку по телефону, когда мы с ним разговариваем здесь и сейчас, можем рекомендовать это семьям, которые инструктируют своих бабушек и дедушек, как надо собираться в лес и что надо делать, чтобы их нашли. Им всем такой совет давать можно, всем остальным мы должны говорить одно: выходите в светлое время суток, пользуйтесь линейными ориентирами, не сходите с открытых пространств – если вас будут искать с беспилотников или самолетов, нужны будут открытые пространства; вы можете покинуть линейный ориентир только в случае изменения этого ориентира на более качественный. Что я имею в виду? Линейные ориентиры, конечно же, неодинаковы, и мы плохую тропинку можем поменять на хорошую, хорошую – на дорогу, но мы не можем сойти с дороги на плохую тропинку.
Что такое линейный ориентир? Это дорога, просека, линия электропередач, тропинка, ручей, река – короче, все с протяженностью. Идти по линейному ориентиру – это совет, которому не один год, не два и не десять. Это придумало не наше поколение. Здесь нет новинок, это не ноу-хау – это совет из былых времен, и я просто предлагаю им пользоваться.
Очень шумная тема, долго обсуждали в первый день форума в формате «вопрос-ответ»: мы 14 лет говорили «оставайтесь на месте», а теперь Григорий утверждает, что это зло и надо рекомендовать идти.
На это Григорий отвечает: я-то как раз всегда говорил, что надо идти, оставайтесь на месте – это только для человека, с которым у нас есть связь, или у него был контакт с родственниками и мы через них передали информацию, короче, это для того, кто точно знает, что его ищут, а человеку, который в этом не уверен, давать такую рекомендацию нельзя.
Почему? Давайте посчитаем, сколько человек мы ищем и сколько не ищем. У МВД за год по России 190 000 заявок, у нас за тот же год 48 000. Если представить себе, что они равномерно распределены в городе и природе (что, конечно, не очень корректно, но сделаем такое допущение, потому что это распределение нам неизвестно), то выяснится, что мы знаем про четверть пропавших. А как ищут остальных? К сожалению, мы знаем, как – мы вообще знаем про поиски больше, чем хотелось бы. И это значит, что огромное количество людей ищут плохо или не ищут никак – возможно, половину от всех, кто заблудился, потому что, например, они об этом никому не сказали. И тогда что получается? Что мы даем рекомендацию стоять на месте людям, которых никто не будет искать? Это плохо.
Я вижу, как ищут спасатели, полиция, поисковики-добровольцы самых разных названий, и я прекрасно понимаю, что найти здесь и сейчас на первой-второй задаче – это успех, связанный с информированностью, достаточным количеством людей, оснащением, наличием богатых знаний по тематике, и вся эта роскошь доступна в минимуме мест по России.
А еще в большей части Российской Федерации семь месяцев зимы.
Суммируя все сказанное, советы типа «оставайтесь на месте» мы можем давать детям, которых мы точно будем искать, потому что в абсолютном большинстве случаев информация о них распространяется, мы можем это советовать конкретному человеку по телефону, когда мы с ним разговариваем здесь и сейчас, можем рекомендовать это семьям, которые инструктируют своих бабушек и дедушек, как надо собираться в лес и что надо делать, чтобы их нашли. Им всем такой совет давать можно, всем остальным мы должны говорить одно: выходите в светлое время суток, пользуйтесь линейными ориентирами, не сходите с открытых пространств – если вас будут искать с беспилотников или самолетов, нужны будут открытые пространства; вы можете покинуть линейный ориентир только в случае изменения этого ориентира на более качественный. Что я имею в виду? Линейные ориентиры, конечно же, неодинаковы, и мы плохую тропинку можем поменять на хорошую, хорошую – на дорогу, но мы не можем сойти с дороги на плохую тропинку.
Что такое линейный ориентир? Это дорога, просека, линия электропередач, тропинка, ручей, река – короче, все с протяженностью. Идти по линейному ориентиру – это совет, которому не один год, не два и не десять. Это придумало не наше поколение. Здесь нет новинок, это не ноу-хау – это совет из былых времен, и я просто предлагаю им пользоваться.
But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors.
from sg
