Наблюдение за реальностью может быть не менее драматичным, чем какой-нибудь скандинавский криминальный триллер, постепенно затопляющий наше сознание тревожностью и безысходностью.

Например, медленно и неуклонно в культурно-политическом поле разворачивается миф о "проблеме мигрантов". Мол, приезжают люди с чужой культурой, пользуются местными социальными льготами и инфраструктурой, занимают рабочие места, коррумпируют местные власти.

Подходить к этой пропаганде надо как и к любому мифу — смотреть, что именно он облегчает для целевой аудитории. А облегчает он, конечно, расчеловечивание других людей, при этом из уязвимых социальных слоев, играя на групповом фаворитизме, ксенофобии, ресентименте.

Но как и любой миф, он не мог бы состояться, если бы для него не была подготовлена социальная почва. Почему приезжие работники связываются в сознании населения с чувством тревожности? Дело в том, что само это население находится в перманентном состоянии прямого неблагополучия или неустойчивости своего благополучия.

Капитализм держит людей в постоянном страхе остаться без работы, за которую надо конкурировать друг с другом. А это значит — любой другой человек становится соперником, если не врагом. Это — прекрасные предпосылки для развития патологичных форм группового фаворитизма, где любой отличительный внешний признак разбивает общество на группы, на "своих" и "врагов".

Капитализм регулярно ведет наступление на социальное обеспечение. Школы укрупняются, больницы кровоточат кадрами, льготы монетизируются, социальные пространства коммерциализируются. Право доступа к ним становится дефицитным, а наиболее уязвимые соперники выглядят легкой и удобной жертвой для нападок.

Капитализм отчуждает людей от управления обществом, от политики. Муниципальные власти превратились в фикцию, в фасад; демократические процедуры уничтожены; политический процесс остановлен. Люди ощущают себя бесправными и бессильными перед органами власти, при этом процесс разделения труда атомизирует общество до крайней степени, при которой оно не способно отстаивать свои права коллективно. Чужие успехи в подчинении власти собственным интересам не могут не вызывать зависть и горькую досаду.

Легко заметить, что все три источника переживаний порождены не миграцией и даже не какими-то пороками человеческой природы, а являются прямым следствием существующей системы экономических отношений. Но это только пассивный взгляд, склоняющий нас к мысли о том, что так устроен наш мир и ничего с этим поделать нельзя. Ведь мы должны не только идентифицировать почву, на которой приживается миф, но и того, кто его туда посадил.

Миф этот не самозарождается в ветоши, он имеет очень давние корни. Издавна, когда начиналась забастовка, и всё местное население проявляло солидарность и отказывалось работать, штрейкбрехеров привозили из других мест. Это позволяло властям канализировать агрессию населения в ложное русло — против приезжих. Но сама агрессия не была выдуманной, она порождалась объективным положением вещей: приезжие конкурировали с местными и срывали им забастовку, мешали добиться своих целей.

Проблема в том, что виноваты в этом были не приезжие, а те, кто отвечает за создание условий для превращения групп в конкурентов — то есть капиталисты, которые сначала эксплуатацией доводили трудящихся до забастовки, а потом привозили штрейкбрехеров, чтобы её сорвать. Именно им нужен миф об отнявшем ваше рабочее место мигранте, чтобы прикрыть свои действия. Это и есть — идеология, ложное сознание.

Таким образом, в мифе можно искать не только, против кого он направлен, но и кого прикрывает. Ведь чаще всего настоящий виновник, несущий ответственность за созданную ситуацию, и является ее главным бенефициаром.

(продолжение тут)

(начало тут)

Кому выгодно, чтобы население оспаривало право мигрантов на рабочие места? Тем, кто хотят их "держать в узде" и использовать в качестве дешевой рабочей силы, экономя на социальных отчислениях и налогах. Тем, кто имеют достаточно власти, чтобы поддерживать резервную армию труда, сдерживающую цену рабочей силы.

Кому выгодно, чтобы население протестовало против допуска приезжих к медицине и образованию? Тем, кто не хотят вкладывать в расширение социальной инфраструктуры и платить конкурентные зарплаты бюджетным работникам. То есть тем, кто отвечает перед нами именно за состояние нашей социальной сферы.

Кому выгодно, чтобы в коррупции обвиняли национальные диаспоры? Конечно, тем, кто сам не хочет быть пойман за руку на воровстве и взяточничестве. То есть тем, кто этой самой коррупции подвержен. Кто не желает расставаться со своей безнаказанностью и неподотчетностью.

Иначе говоря, именно те, кто разрушают жизнь собственного населения, выигрывают от публичного обвинения в этом таких групп, уязвимостью которых они активно пользуются.

Еще одна трагедия, способствующая пропаганде, состоит в том, что подобный миф играет на руку не только господствующему классу, но и... самому обывателю. И не только тем, что дает ему цель для нападок и проекции вины за собственные проблемы. Наличие бесправной, уязвимой, дешевой рабочей силы, отчужденной от трудовых прав, социальных благ и политического представительства, защищает его привилегию на косвенное присвоение результатов чужого труда.

Однако ухватившись за этот орех в бутылке, "борец с мигрантами" не в состоянии разжать ладонь и потому обречен быть пойман в силки собственной жадности. Ведь миф скрывает от него настоящее, а не дутое разрешение указанных противоречий.

Именно требование полного равноправия в трудовой сфере обеспечит трудящемуся лучшие условия для собственного трудоустройства, так как разрушит демпингующий рынок полурабского труда. Ведь это означает и полноценные налоговые и социальные отчисления со стороны работодателей, которые могут пойти на расширение социальной сферы и развитие инфраструктуры. А это создаст основания для выдвижения требований равноправия всех в социальном обеспечении по установленным нормам, вместо того, чтобы маскировать уничтожение социального обеспечения под обещания лишить доступа к нему отдельные категории населения. Наконец, это значит — возвращение к настоящей борьбе с коррупцией в органах власти и за реальное политическое представительство, а не подмена ее борьбой против тех, кто этой коррупцией пользуется, пытаясь добыть себе нелицеприятным способом хоть какую-то политическую субъектность.

На этом примере видно, как идеологический миф через пропаганду воспроизводит саму структурную проблему, скрывает реально ответственного за ее воспроизводство бенефициара и блокирует возможности для ее конструктивного разрешения. И я не знаю других принципов ориентироваться в навязываемых нам мифах, кроме этих трех: гуманизм, эгалитаризм и материализм.

Гуманизм помогает опасную ложь заметить, для чего безошибочным индикатором служит оправдание угнетения; материализм позволяет найти настоящего ответственного за созданную ситуацию через следование за реальным распределением силы и богатства; а эгалитаризм прокладывает путь к тщательно скрываемому настоящему конструктивному решению.

В сервисах OpenAI можно легко делать кастомные GPTs. Например, загрузить ПСС Ленина и ПСС Маркса, написать промпт и общаться с деятелями прошлого.

Это, конечно, очень грубый образ — диалектическая сложность мышления нейросетей еще весьма ограничена, строгость мышления тоже страдает, да и стиль рассуждения и ответа лучше делать через "доучивание" моделей. Однако любое "доучивание" требует много труда по разметке данных, затрат на обучение, аренду мощностей для размещения модели, создания интерфейсов для взаимодействия и публичного доступа. А GPTs становятся доступны сразу из коробки широкому кругу лиц (у которых есть VPN).

Например, нейроЛенин:

Примеры ответов:
https://telegra.ph/O-kognitariate-05-07
https://telegra.ph/Ideologicheskie-alternativy-05-07
https://telegra.ph/CHto-delat-05-07-5
https://telegra.ph/O-principialnoj-nezavershennosti-materii-05-07

Пообщаться самому: https://chatgpt.com/g/g-681af37a31e881919ac084b7406deba3-neirolenin

Или нейроМаркс:

Примеры ответов:
https://telegra.ph/Marks-o-klasse-i-kognitariate-05-07
https://telegra.ph/Klassovaya-transformaciya-05-07
https://telegra.ph/O-principialnoj-nezavershennosti-materii-05-07-2

Поболтать самому: https://chatgpt.com/g/g-681b297abdc481919bce4494bc54f67e-neiromarks

http://vk.com/@deminded-nauchnyi-metod-zdorovogo-cheloveka

Посмотрел выступление Дмитрия Сандакова: https://www.youtube.com/watch?v=bxKybqYkgXw

Может я и замшелый догматик, в науку не вхожий, но мне показалось, что это обычный позитивизм, неизбежно уходящий в идеализм.

Еще о генплане, свободе, осознанной необходимости и субъектности

vk.com/@deminded-svoboda-po-genplanu

Я начал читать книгу "Заря всего. Новая история человечества" за авторством Дэвида Гребера и Дэвида Уэнгроу. Мне вообще не нравится Грэбер, я страшно плевался с его "Bullshit job", бросил "Долг", но пока новую книгу читаю с увлечением.

В первой главе книги авторы обращаются к истории столкновения европейцев с американскими нативными культурами, не знающими капитализма. Эта история отозвалась мне, потому что не так давно я сам (в большей мере посредством Сашеньки) столкнулся с масайской культурой, носящий еще множество архаичных черт, и узнал многие из них.

Черты этих культур интересны по двум причинам.

Во-первых, глядя на непонятную культуру мы начинаем замечать и ясно осознавать всю специфику своей собственной, черты которой у нас обычно находятся в слепом пятне "нормы" и без иного фона не обретают собственной формы.

Во-вторых, культура, которая еще не встроилась в капитализм, дает нам образцы других отношений, которые в преддверии смены формаций могут выступать источником прогрессивных черт будущего.

Что бросается в глаза в первую очередь?

Например, незначительная роль заработка и отсутствие трудовой стоимости вещей. Вся наша жизнь опосредована заработком: мы определяем себя через профессию, наше благосостояние выражено в рыночной стоимости нашей рабочей силы. Все наше имущество — это бывшая денежная форма, наш овеществленный труд. У масаев все не так: масай идет работать только ради приобретения чего-то конкретного, вроде коров для женитьбы. Вещи для них — это не затраченный труд собственника, а просто средство удовлетворить потребности.

В обществе товарного производства это отношение, конечно, вызывает ряд противоречий. Например, можно взять попользоваться, сломать или потерять чужую вещь — и это не воспринимается как нанесение ущерба, ведь вещь — это просто вещь, а не чей-то затраченный для ее приобретения труд. А еще — у мужчин еще нет сформированного обязательства обеспечивать семью деньгами, в то время как у семьи уже есть потребности в образовании или медицине, которые нельзя удовлетворить своими силами.

Другой аспект — это взаимопомощь как само собой разумеющееся право и даже обязанность человека. В книге упоминается, что индейцев шокировало наличие бездомных и нищих на улицах европейских городов, при том что в городе столько богатых людей. Для масайского общества это тоже немыслимо — нельзя не помочь путнику, не приютить беженца, не отдать бутылку воды пасущему коров ребенку. Масаи скорее отругают того, кто постесняется обратиться за помощью, выставляя свой народ в плохом свете.

У этого тоже есть свои последствия — например, нормализация иждевенчества. Более успешные предприниматели и трудоустроенные члены племени, встраиваясь в капиталистическую экономику, продолжают делиться результатами своего труда с менее успешными, и это не подталкивает менее успешных к тому, чтобы дополнительно напрягаться и искать способы обеспечить себя самим.

Третий момент, упомянутый в книге — это то, как собственность в таких обществах не является источником власти. Средства производства не превращаются в капитал, в средство принуждения людей к труду. Так как члены племени интегрированы в общину и обеспечены ей, то ничей индивидуальный успех не дает ему возможности помыкать другими и создавать иерархии подчинения.

Это, конечно, затрудняет предпринимателям поиск хороших работников, ведь заработок для них не является жизненной необходимостью, и они всегда могут положиться на помощь своего народа.

Увлекательно наблюдать, как медленно рушится привычный мир в общественном сознании...

- А добывать руду и выращивать еду вам будет компьютер?
(проезжает вереница беспилотных карьерных грузовиков, проходят сельскохозяйственные дроны)

- Кто-то же должен будет создавать и чинить роботов!
(Lights-out фабрики и сами роботы собирают смартфоны, машины и завтра будут собирать роботов)

- Мы просто переквалифицируемся в программисты, чтобы программировать AI и роботов!
(AI стремительно несется к превосходству в программировании)

- Людям будут платить за генерацию данных для обучения AI!
(Ablsolute Zero и AlphaEvolve учатся без участия человек и созданного им датасета)

- Мы будем работать промпт-инженерами, операторами нейросетей!
(чат-боты сами помогают пользователю составить качественный промпт в диалоге)

- Есть профессии, которые AI никогда не заменит, например, человек предпочтет платить живому врачу!
(AI показывает превосходство над человеком в диагностике, в том числе над парой человек + AI)

- Кому-то надо контролировать стадо AI-агентов и отвечать за них! Мы будем наемными пастухами агентов и роботов! Учитесь создавать агентов прямо сейчас!
(... продолжите ряд)

- Но кто-то должен решить, а что вообще надо делать. Мы все будем предпринимателями, которые будут создавать при помощи роботов и AI новые продукты и продавать их.
(Но если каждый будет создавать нужные продукты сам, то зачем ему будет покупать их у других?)

Эта динамика воспроизводится и в корпоративных практиках. Когда-то всех учили пользоваться электронными таблицами; позавчера всем предлагали научиться программировать; вчера — составлять промпты; сегодня менеджмент гонят создавать агентов (потому что линейный персонал учить этому бессмысленно, ведь именно его агенты и заменят)... а завтра собственники поймут — надо сосредотачиваться на том, чтобы найти gap между еще не закрытыми потребностями и новыми открывающимися безграничными возможностями. То есть заняться собственно... предпринимательством.

Но чтобы создавать то, что нужно людям, надо самому выступать в своей деятельности проводником потребностей всего общества, представлять его активным производительным образом — то есть проявлять свою человеческую универсальность. Быть человеком в полной мере — это создавать при помощи всех его производительных сил, роботов/нейросетей/заводов/знаний/ресурсов что-то, что обогащает все общество целиком, что нужно ему — потому что оно нужно тебе самому.

А это — не специальность, не профессионализм, не умелость в какой-то одной сфере. Это противоположное: это чуткость к полному человеческому бытию, это субъектность в выборе места приложения своего участия, это развитие самого себя как универсального и могущественного органа преобразования мира. Это не обеднение себя до "монтажника позитива" или "рисовальщика интерфейсов", а наоборот, достижение всестороннего универсального богатства человеческой жизни, готовности использовать любые инструменты в любой сфере и множество этих инструментов вместе. Это практика, но практика не специалиста на рабочем месте — практика, в который ты не можешь быть чужим инструментом и никто не может быть твоим. Только партнером и товарищем.

Пока у меня не складывается по времени с написанием, я подумал, что могу поделиться ссылочками на чтение — на интересные мне не самые известные авторские каналы.

Для начала несколько каналов с левыми авторами

Левый Угол — редкое для отечественной левой среды место, где борьба против колониализма, патриархата и меньшинств не противопоставляется коммунистической борьбе, а является безотрывной частью ее наполнения. В результате в чате организован safe space от любых форм гомофобии, ксенофобии и мизогинии, ограничен объем захвата внимания праваками. При этом автор имеет широкий актуальный кругозор при хорошей подкованности в социалистической теории.

Кали Новская периодически пишет и выступает на Рабкоре по теме борьбы когнитариата с интеллектуальными монополиями во имя благословенного opensource.

Михаил Балбус погружает читателей в увлекательную и небанальную философию, историю, а главное — ближний восток в актуальной конкретике, которую вы больше нигде не найдете.

Сергей Марков освещает отечественное (и не только) ИИ-строительство из первых рук, от социалиста! В конце концов, у нас в стране не так много команд, занимающихся фундаментальной разработкой LLM мирового уровня. А без опоры на собственные силы ничего, кроме положения периферийного придатка, нам не светит.

Маркс был прав? — недогматическое пространство для дискуссий по поводу переосмысления выводов Маркса об индустриальной основе коммунистического общества.

Теперь несколько каналов с нейтральными авторами

Юлия Бурлакова, с которой я познакомился непосредственно в процессе ее работы. Человека такой энергии, самоотдачи и компетентности очень сложно найти! Ее самокритичность, принципиальность, чуткость и открытость делают ее потрясающим коучем, который помогает людям в самом сложном — в изменении своей жизни. Когда жена искала помощи в навигации Юля была первым и единственным вариантом. Даже простое чтение ее канала заряжает и вдохновляет, недаром он назван "Побудильник".

Михаил Забелин, игры которого не просто развлекают или учат, а создают условия для нахождения смысла. Я очень уважаю игры и считаю их наиболее фундаментальным мостиком к нашему будущему. А Михаил — человек, для которого они являются призванием.

Vox Futuri — новый канал, который обещает публикацию статей про поиск будущего. На переломе эпох эта задача становится самой важной — массы начинают искать идею, которая им поможет переосмыслить настоящее и овладеет ими, сделав их силой исторического процесса. Читать статьи оттуда можно как для вдохновения, так и в качестве материала для критики.

И напоследок несколько разноплановых правых каналов, чтобы не забывать выглядывать из своего информационного пузыря

Сергей Иванов идейный консервативный бизнесмен философствует про переосмысление капитализма, ищет русский культурный код, а также постит бесценные дайджесты новостей с передовой фудтеха.

Константин Сонин транслирует либеральные взгляды мейнстримного экономиста на политику, периодически пишет про передовые достижения политической и институциональной экономики. Иногда его экспертная власть вынуждает его самого выходить за пределы буржуазной идеологии и вскрывать всю ее подноготную.

Алексей Каптерев в рамках постпозитивизма ведет научное исследование вопросов счастья, лучится технооптимизмом, готовит изумительные презентации и, конечно же, недолюбливает социализм.

Алексей Крол — яркий пример протрампистского технократа, который доносит идеи наступающей нейросетевой революции до республиканцев и праваков, на волне своей популярности делает курс по "введению в нейросети" (бесплатный) и курс по созданию агентов (платный).


А еще я напомню, что у нас заработал еженедельный созван в 10:00 по субботам для тех, кому не хватает компании для совместного обсуждения и обдумывания актуальных вопросов и задач в контексте ноомарксизма и когнитарной революции. Если чувствуете потребность в пространстве для интеллектуального обмена, заявляйтесь через [email protected] — присылайте свой контакт в телеге и вопросы, которые хочется обсудить.

Интересная статья на Заре про разделение формального и реального подчинения труда капиталу у Маркса.

Если пересказывать вкратце, то формальное подчинение заключается в приобретении труда капиталом, вырастающим из отношений собственности на средства производства. Именно в таком ключе зачастую трактуют социалистические отношения в СССР — раз отношения частной собственности были упразднены, то не существовало частных собственников, наемной занятости, зарплаты. Но это только формальная сторона дела.

Маркс приходит к тому, что на базе формального подчинения вырастает реальное — капитал не просто объединяет уже существующих производителей, но меняет производственные отношения кардинальным образом, формируя новый действительный способ производства, который не сводится исключительно к вопросам собственности. Он включает в себя и форму организации всей производительной деятельности.

Реальность подчинения труда капиталу заключается в том, что работник теряет возможность воспроизводиться иным способом, кроме как через продажу своей рабочей силы (своих способностей к труду), так как вся производительная деятельность оказывается организована единым началом — самовозрастанием капитала. Даже формальный переход права собственника от набора частных лиц к таким институциональным формам, как государственная собственность, акционерная собственность, управляемые наемным трудом фонды или даже коллективная собственность не могут отменить реального подчинения: сама организация производства требует воспроизводства отчуждения трудящегося от процессов собственного воспроизводства, подчинения его технологическим процессам, рационального (т.е. бюрократического) разделения труда, концентрации процессов распоряжения средствами производства в отчуждении от него, а в итоге развития товарных форм производства и стимулирования.

Такой ракурс заставляет по-другому взглянуть на многие процессы развития стран социалистического лагеря в 20-м веке. Он переносит фокус с формальных отношений (декларируемой диктатуры пролетариата, отмены частной собственности, государственных монополий, плановый органов) и даже реального распределения выгод от экономического развития (уровня неравенства, институтов социального обеспечения, индексов человеческого развития) на внутреннее содержание процессов системы общественного производства и действительных форм организации труда.

И здесь мы сталкиваемся с тем, что образ мыслей человека 20 века в большинстве случаев оказывается не способен выйти за границы концепции реально-капиталистического развития производительных сил. Богданов и Носов тут одинаково бессильны, даже улетая в своих фантазиях на Марс или спускаясь под своды листов огуречного поля: самый разумный человек их самого светлого и доброго к трудящимся будущего остается лишь высокосознательным добровольным исполнителем "генплана", по которому нужно строить больше заводов, увеличивать выпуск продуктов для населения, предоставлять людям изобилие рабочих мест. И в рамках этого процесса оказываются необходимы системы организации общественного процесса, сводимые к высококачественному управлению в соответствии с объективными экономическими потребностями. Партия, бюрократический аппарат, Госплан, ОГАС, Киберсин, статистические таблицы, хозрасчет, рынок — разные формы анимации этого процесса, наделения его движущей силой.

В результате мы получаем такое положение дел, при котором любое развитие производительных сил неотделимо от реального подчинения труда капиталу — фактически такое подчинение становится выражением объективной необходимости подчинения общества задаче развития производительных сил, и вопрос сводится только к уровню гуманизма этого процесса.

(окончание тут)

(начало тут)

Коммунистическая революция может быть осознана только вместе с пониманием, как развитие производительных связано не с подчинением ему труда, а с его действительным освобождением. Сам коммунизм Маркса представляет собой "не состояние, которое может быть установлено, не идеал, с которым должна сообразовываться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние" — а именно отчуждения, или "консолидирование нашего собственного продукта в какую-то вещную силу, господствующую над нами, вышедшую из-под нашего контроля, идущую вразрез с нашими ожиданиями и сводящую на нет наши расчеты".

В основе коммунистического процесса лежит свобода, но не как понятая нами и добровольно исполняемая необходимость, не как вера в рациональность плана и готовность ему подчиняться. Свобода коммунизма — это необходимость в произвольной целенаправленной деятельности, осуществляемой человеком на собственном основании, а не под диктатом внешней неодолимой рациональности. Это исторически и производительно обусловленная необходимость в предоставлении человеку самостоятельности в выборе целей и способов реализации потребностей, то есть в его осознанности.

Основание марксизма заключается в том, что это философское заключение не противопоставляет "объективную необходимость" сферы производственных отношений "нормативному гуманизму" политической субъектности, а связывает их между собой. Невозможна реальная политическая субъектность при отсутствии экономических оснований для нее, при отсутствии реального контроля над собственным материальным воспроизводством. Только когда свобода в производительной деятельности людей станет действительным источником развития производительных сил, тогда закономерным станет их социальное и политическое освобождение.

А каким же образом действительно свободный труд человека, осуществляемый не в соответствии с внешним диктатом рыночной потребности или рационального плана, может лечь в основу роста производительных сил? Конечно, при перемещении человека из сферы промышленного производства, оставляемой роботам, в сферу производства когнитарного. Туда, где поиск знаний и создание смыслов требует постоянного выхода за пределы любой заранее заданной определенности. Туда, где заканчивается реальное подчинение труда капиталу.

Ой, а что случилось?

Внимательно послушал беседу Алексея Сафронова с Кали Новской.

За время беседы они разобрали несколько важных социалистических проблем:

1. Как обеспечить мелкий бизнес информацией о рыночном спросе, чтобы бизнесу было сподручнее конкурировать за потребителя

2. Как склонить предпринимателя отказаться от предпринимательства в обмен на гарантированный спрос и поставки от государства, сохранив ему право на прибыль

3. Как внедрить для чиновников на госпроектах систему экономической мотивации от достигнутого результата, которая не работает в бизнесе для наемного топ-менеджмента

4. Как правильно зарегулировать систему сбора данных о поведении и предпочтениях потребителей, благодаря дерегуляции которой розничная торговля эффективно удовлетворяет потребительский спрос

5. Как научиться правильно извлекать ценную информацию о рыночных дисбалансах для управления экономикой через систему спекуляций на рынках финансовых инструментов

Я ничего не упустил?

Наверное, именно из-за подобных диалогов я продолжаю писать, что коммунизм необходимо строить минуя какой-либо "социализм".

"Социализм" пытается распланировать производство и потребление ресурсов, оставляя регулирование потребления через рынок потребительских товаров товаров с его ценами и распределение труда через рынок рабочей силы с его зарплатами. Для этого ему надо преодолеть стремление всех экономических агентов (и бизнеса, и ведомств, и специалистов) к монополии на информацию и решить проблему агента и принципала для субъектов управления, причем на периодах и масштабах, превышающих рациональный горизонт их личной ответственности. Иначе говоря, это попытка создать более совершенную и эффективную Систему, которой будут успешно подчинены люди — и предприниматели, и чиновники, и трудящиеся, и даже потребители. И это — не движение к коммунизму.

Коммунизм — это, наоборот, автоматизированные биржи для эффективного динамического распределения вещей (природных ресурсов и общественных производственных мощностей с учетом скорости их воспроизводства) для гарантии всеобщего равного доступа к ним. Это упразднение товарного рынка и рынка рабочей силы благодаря переходу к свободному труду и прямому просьюмерству. Это самоорганизация вместо управления и отсутствие агентов (и проблемы агента и принципала), это бессмысленность монополизации информации или знаний при явных выгодах от их свободного распространения. Это — освобождение трудящегося субъекта, устранение барьеров для его самостоятельности, а не окончательное уничтожение таковой в тотальном подчинении "генплану".

Почему-то мне кажется, что прямо сейчас в лагере праваков-технократов разворачиваются нетривиальные дискуссии...

https://www.youtube.com/watch?v=yhsMsy-3DNk

В продолжение дискуссии о генплане... :)
https://vk.com/@2062646-svoboda-vybirat-i-oshibatsya