Полчаса дремы на полусогнутых веках приносят свои плоды. Место становится местом события. Глаза, привыкшие к смахиванию в кювет даже самых простых знамений, закадычных примет, скажем, вроде прокисших ульев в лужах пчелиной крови, навыкают смотреть вовне. Я глупо спрашиваю у Т., как философ, покрытый блажью: место привала становится таковым, когда мы выбираем его, или, быть может, в пути рассеяны точки особого притяжения, куда нас и тянет лечь? Куцый оазис в огне дороги, повозка, разбитая на обочине, с треснутым колесом, взгляни, она словно выставлена градусов в сорок пять к направлению хода. Колея убегает вниз, и мы видим ее язык из туловища повозки. Наш взгляд так и тянется из нее, как глист из коровьей прямой кишки, или какая кишка у коровы, и мы требуем поворот направо, и он происходит, там, внизу, ближе к вымершему ручью, но потом, обогнув запруду, вновь забирает влево, возвращая дорогу в прежнее русло, будто кто-то вел ее по линейке, нарвался на свой же палец, но не стал исправлять, грея прихотную произвольность, как запазушную змею. Я смотрю из нутра повозки, ногами к выходу, взглядом вдоль двух прямых. Мои ноги длятся в оглоблях, натруженные ходьбой, и я сливаюсь с телегой, вытягиваюсь с ней как бы в единый луч, в унитарный вектор, и вдруг замечаю, что они, то есть эти оглобли, как-то странно направлены от меня, что срезают прыщ поворота, указывая то ли на брод, на утлые ли мостки, словом – соединяют линию до изгиба с линией после него, купируют черный крюк, как слепой аппендикс.
Полчаса дремы на полусогнутых веках приносят свои плоды. Место становится местом события. Глаза, привыкшие к смахиванию в кювет даже самых простых знамений, закадычных примет, скажем, вроде прокисших ульев в лужах пчелиной крови, навыкают смотреть вовне. Я глупо спрашиваю у Т., как философ, покрытый блажью: место привала становится таковым, когда мы выбираем его, или, быть может, в пути рассеяны точки особого притяжения, куда нас и тянет лечь? Куцый оазис в огне дороги, повозка, разбитая на обочине, с треснутым колесом, взгляни, она словно выставлена градусов в сорок пять к направлению хода. Колея убегает вниз, и мы видим ее язык из туловища повозки. Наш взгляд так и тянется из нее, как глист из коровьей прямой кишки, или какая кишка у коровы, и мы требуем поворот направо, и он происходит, там, внизу, ближе к вымершему ручью, но потом, обогнув запруду, вновь забирает влево, возвращая дорогу в прежнее русло, будто кто-то вел ее по линейке, нарвался на свой же палец, но не стал исправлять, грея прихотную произвольность, как запазушную змею. Я смотрю из нутра повозки, ногами к выходу, взглядом вдоль двух прямых. Мои ноги длятся в оглоблях, натруженные ходьбой, и я сливаюсь с телегой, вытягиваюсь с ней как бы в единый луч, в унитарный вектор, и вдруг замечаю, что они, то есть эти оглобли, как-то странно направлены от меня, что срезают прыщ поворота, указывая то ли на брод, на утлые ли мостки, словом – соединяют линию до изгиба с линией после него, купируют черный крюк, как слепой аппендикс.
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. I want a secure messaging app, should I use Telegram? Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. Some privacy experts say Telegram is not secure enough Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market.
from us
