В пресс-релизе французской прокуратуры обрисовали обвинения Дурову, и там просто кошмар и революция в (анти)правовой мысли. Необходимость в организованном движении, последовательно защищающем ценности свободы — не только в странах типа России, но и в 'цивилизованном' мире становится все острее.
Дурову вменяют тяжкие преступления, что сообразно с беспрецедентностью происходящих событий. Он якобы соучастник и мошенничества, и распространения детской порнографии, и даже наркотрафика. Все потому, что он предоставил платформу общего пользования, на которой занимались в том числе и этими вещами. Но так не может быть. По французскому уголовному праву, как и по общему стандарту, пока действующему почти везде, соучастником можно быть только умышленно, осознавая, что ты делаешь. Дуров должен был знать о всех конкретных преступлениях, и предоставлять услуги конкретным аккаунтам, зная чем они занимаются. Как это возможно? Мы пока не знаем. Если только Дуров и правда не окажется злым гением невероятных масштабов, видимо французская прокуратура собирается выстроить теорию, что Дуров был проинформирован о конкретных длящихся преступлениях. Вероятно, таким информированием сочтут те самые запросы о выдаче информации, которые Телеграм не исполнял – их неисполнение это отдельный пункт обвинения.
Я уже писал, что происходящее нельзя назвать обычным правосудием, обычной демократической страны. Владельцев и директоров отелей не держат ответственными как соучастников за торговлю наркотиками в их барах, не обвиняют их в отмывании за заработок на продаже наркодилерам коктейлей. Исключения бывают, но соучастие тогда обычно является реальным, а не последствием бумажки из полиции, что мол мы подозреваем, что у вас наркотиками торгуют.
В своем желании зарегулировать интернет, европейский бюрократический класс давно стал заступать далеко за общепринятый пределы права. Случай Дурова стал не первой, но очень уж яркой демонстрацией тех полномочий, что приписали себе государства под видом и оправданием демократизма. Гражданскому обществу здесь просто необходимо встать на сторону обвиняемого и требовать от государства действительного доказательства полагаемого соучастия — доказательства, что Дуров не просто отказывался модерировать контент, а что он предоставлял услуги конкретным преступникам ради совершения преступлений, зная, что он делает. Мы пока не имеем ни малейшего повода думать, что это так.
Макрон уже сказал, что дело не политическое. Оно конечно политическое — просто политический вопрос здесь куда больше одного Дурова. То что реализуется на примере Дурова это именно новая политика, политика серьезно пересматривающая фундаментальные основания права. Если французское государство просто хотело заставить Телеграм жестче модерировать, у него было много привычных инструментов — штрафы, блокировки, заморозки активов, поиск помощи по межгосударственному сотрудничеству с ОАЭ. Сейчас мы видим что-то иное. Уголовное преследование чтобы выдавить из компаним желаемую корпоративную практику это не поведение нормального, правового государства. Это не про ответственность бизнеса, и не про ограниченость свободы слова — а про куда более фундаментальные вещи.
В пресс-релизе французской прокуратуры обрисовали обвинения Дурову, и там просто кошмар и революция в (анти)правовой мысли. Необходимость в организованном движении, последовательно защищающем ценности свободы — не только в странах типа России, но и в 'цивилизованном' мире становится все острее.
Дурову вменяют тяжкие преступления, что сообразно с беспрецедентностью происходящих событий. Он якобы соучастник и мошенничества, и распространения детской порнографии, и даже наркотрафика. Все потому, что он предоставил платформу общего пользования, на которой занимались в том числе и этими вещами. Но так не может быть. По французскому уголовному праву, как и по общему стандарту, пока действующему почти везде, соучастником можно быть только умышленно, осознавая, что ты делаешь. Дуров должен был знать о всех конкретных преступлениях, и предоставлять услуги конкретным аккаунтам, зная чем они занимаются. Как это возможно? Мы пока не знаем. Если только Дуров и правда не окажется злым гением невероятных масштабов, видимо французская прокуратура собирается выстроить теорию, что Дуров был проинформирован о конкретных длящихся преступлениях. Вероятно, таким информированием сочтут те самые запросы о выдаче информации, которые Телеграм не исполнял – их неисполнение это отдельный пункт обвинения.
Я уже писал, что происходящее нельзя назвать обычным правосудием, обычной демократической страны. Владельцев и директоров отелей не держат ответственными как соучастников за торговлю наркотиками в их барах, не обвиняют их в отмывании за заработок на продаже наркодилерам коктейлей. Исключения бывают, но соучастие тогда обычно является реальным, а не последствием бумажки из полиции, что мол мы подозреваем, что у вас наркотиками торгуют.
В своем желании зарегулировать интернет, европейский бюрократический класс давно стал заступать далеко за общепринятый пределы права. Случай Дурова стал не первой, но очень уж яркой демонстрацией тех полномочий, что приписали себе государства под видом и оправданием демократизма. Гражданскому обществу здесь просто необходимо встать на сторону обвиняемого и требовать от государства действительного доказательства полагаемого соучастия — доказательства, что Дуров не просто отказывался модерировать контент, а что он предоставлял услуги конкретным преступникам ради совершения преступлений, зная, что он делает. Мы пока не имеем ни малейшего повода думать, что это так.
Макрон уже сказал, что дело не политическое. Оно конечно политическое — просто политический вопрос здесь куда больше одного Дурова. То что реализуется на примере Дурова это именно новая политика, политика серьезно пересматривающая фундаментальные основания права. Если французское государство просто хотело заставить Телеграм жестче модерировать, у него было много привычных инструментов — штрафы, блокировки, заморозки активов, поиск помощи по межгосударственному сотрудничеству с ОАЭ. Сейчас мы видим что-то иное. Уголовное преследование чтобы выдавить из компаним желаемую корпоративную практику это не поведение нормального, правового государства. Это не про ответственность бизнеса, и не про ограниченость свободы слова — а про куда более фундаментальные вещи.
BY Бесчастнов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram was founded in 2013 by two Russian brothers, Nikolai and Pavel Durov. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from tr
