История гиперинформации

ChatGPT: Третья контркультура

Массовая политика никогда не была способом привлечения масс к власти, ее единственная задача - управлять ими. Делать это проще всего, включив людей в политический процесс, поместив в определенный контекст, как повествовательный (нормы и правила), так и командный. А это проще всего сделать через "демократию". Человек не дурак идти в партию и слушать председателя ячейки. Но вот если он считает, что таким образом управляет государством...

В эпоху Первой контркультуры массовое управление осуществлялось через партии и профсоюзы, которые были механизмами иерархического распространения простых команд: делай раз, делай два, чисти зубы, не кидайся на полицейских. Это было необходимо потому что работать приходилось с пролетариатом, то есть вчерашними крестьянами, которые при этом умели читать. Этих людей мог подбить на погром любой гапон. Соответственно, и "демократия" должна была быть грубой, силовой - с профсоюзными костоломами и армейской трудовой дисциплиной.

Вторая контркультура была создана для управления средним классом, первым домашним поколением середины 60-х годов. За этими людьми уже не нужно было ходить с дубинкой и учить их элементарным нормам городской жизни. Достаточно было программировать их образ жизни через СМИ, и помещать их в контекст театрализованного политического процесса, который очень быстро превратился в многосерийное телешоу.

Чтобы осуществлять глобальное управление недостаточно тем или иным образом доставлять властный императив до людей. С них нужно считывать фидбек, иначе менеджмент моментально замкнется за себе, так сказать, "оторвется от народа". Во времена рождения массовой политики получение обратной связи было ограничено технически. Опросить каждого гражданина по каждому вопросу лично было невозможно. Конечно, были переписи, но они были сложными и очень дорогими операциями. К тому же, перепись предполагает получения простейшей фактической информации (пол, возраст, наличие детей; уже вопрос о доходе может привести к сбоям). Сложные реакции на действия государства люди и выразить зачастую не могут. Самым простым методом были всеобщие выборы. Их точность была невелика (только общее направление), но ее хватало.

В больших языковых моделях мы видим отблеск будущей технологии управления, Третьей контркультуры. Во вчерашней статье я сказал про автоматизацию госуправления. Тут имеется в виду замена ботами не политиков, а электората. Точнее, отказ от непосредственного включения его в политический процесс с целью получения фидбека. Ведь в случае масс таковой всегда является доксой, а значит, его можно аппроксимировать нейросетью. Она же способна автоматически генерировать властные императивы с учетом полученного фидбека.

Что произойдет дальше - понятно. Универсальный политический нарратив был нужен для упрощения работы с большим количеством людей путем централизации их подключения к государственным интерфейсам. В случае с большой языковой моделью это не нужно - ей можно задавать самые подробные вопросы и получать детальные ответы, на которые отдельные представители массы вообще неспособны. Более того, вопросы можно таргетировать с практически любой степенью точности. Например, запромптить вопрос в стиле: "Представь, что ты - столичный программист 30-40 лет, как ты относишься к...". Так же можно будет таргетировать и пропаганду. С одной стороны, это очень быстро приведет к разделению общества на не сообщающиеся между собой эхо-камеры. С другой - они все будут управляться государством в автоматическом режиме, что сузит возможность сопротивления нейро-менеджменту.

Тут важно понимать, что это все не имеет отношения к реальной демократии. Она, безусловно, возможна, просто не в поле массовой политики. Реальная демократия — это когда у интеллигентов есть возможность укрыться от массовой политики, свободно общаться и отстаивать сословные (корпоративные) интересы. О том, как это сделать в эпоху Третьей контркультуры, поговорим в следующий раз.

Чат || Подписка && Оглавление

www.group-telegram.com/tw/hyperhistory.com/157

4.8K viewsedited  Oct 1, 2023 at 12:29

ChatGPT: Третья контркультура

Массовая политика никогда не была способом привлечения масс к власти, ее единственная задача - управлять ими. Делать это проще всего, включив людей в политический процесс, поместив в определенный контекст, как повествовательный (нормы и правила), так и командный. А это проще всего сделать через "демократию". Человек не дурак идти в партию и слушать председателя ячейки. Но вот если он считает, что таким образом управляет государством...

В эпоху Первой контркультуры массовое управление осуществлялось через партии и профсоюзы, которые были механизмами иерархического распространения простых команд: делай раз, делай два, чисти зубы, не кидайся на полицейских. Это было необходимо потому что работать приходилось с пролетариатом, то есть вчерашними крестьянами, которые при этом умели читать. Этих людей мог подбить на погром любой гапон. Соответственно, и "демократия" должна была быть грубой, силовой - с профсоюзными костоломами и армейской трудовой дисциплиной.

Вторая контркультура была создана для управления средним классом, первым домашним поколением середины 60-х годов. За этими людьми уже не нужно было ходить с дубинкой и учить их элементарным нормам городской жизни. Достаточно было программировать их образ жизни через СМИ, и помещать их в контекст театрализованного политического процесса, который очень быстро превратился в многосерийное телешоу.

Чтобы осуществлять глобальное управление недостаточно тем или иным образом доставлять властный императив до людей. С них нужно считывать фидбек, иначе менеджмент моментально замкнется за себе, так сказать, "оторвется от народа". Во времена рождения массовой политики получение обратной связи было ограничено технически. Опросить каждого гражданина по каждому вопросу лично было невозможно. Конечно, были переписи, но они были сложными и очень дорогими операциями. К тому же, перепись предполагает получения простейшей фактической информации (пол, возраст, наличие детей; уже вопрос о доходе может привести к сбоям). Сложные реакции на действия государства люди и выразить зачастую не могут. Самым простым методом были всеобщие выборы. Их точность была невелика (только общее направление), но ее хватало.

В больших языковых моделях мы видим отблеск будущей технологии управления, Третьей контркультуры. Во вчерашней статье я сказал про автоматизацию госуправления. Тут имеется в виду замена ботами не политиков, а электората. Точнее, отказ от непосредственного включения его в политический процесс с целью получения фидбека. Ведь в случае масс таковой всегда является доксой, а значит, его можно аппроксимировать нейросетью. Она же способна автоматически генерировать властные императивы с учетом полученного фидбека.

Что произойдет дальше - понятно. Универсальный политический нарратив был нужен для упрощения работы с большим количеством людей путем централизации их подключения к государственным интерфейсам. В случае с большой языковой моделью это не нужно - ей можно задавать самые подробные вопросы и получать детальные ответы, на которые отдельные представители массы вообще неспособны. Более того, вопросы можно таргетировать с практически любой степенью точности. Например, запромптить вопрос в стиле: "Представь, что ты - столичный программист 30-40 лет, как ты относишься к...". Так же можно будет таргетировать и пропаганду. С одной стороны, это очень быстро приведет к разделению общества на не сообщающиеся между собой эхо-камеры. С другой - они все будут управляться государством в автоматическом режиме, что сузит возможность сопротивления нейро-менеджменту.

Тут важно понимать, что это все не имеет отношения к реальной демократии. Она, безусловно, возможна, просто не в поле массовой политики. Реальная демократия — это когда у интеллигентов есть возможность укрыться от массовой политики, свободно общаться и отстаивать сословные (корпоративные) интересы. О том, как это сделать в эпоху Третьей контркультуры, поговорим в следующий раз.

Чат || Подписка && Оглавление

BY История гиперинформации