Обожаю этот прием, приземляющий протагониста (в данном случае — буквально). Когда препятствие не просто не поддается, но еще и оставляет травму, которая будет осложнять дальнейший путь героя (важно, что она именно остается и влияет на дальнейшие сцены, а не только на эту).
Варианты применения этого приема ограничиваются лишь фантазией автора. Таким образом без проблем можно осложнить путешествие персонажа, приземлить общий тон повествования, показать реализм истории, растянуть хронометраж в конце концов (прости господи), и еще что только не.
А еще это отличная гиря на весах ценностей персонажа. То есть, каждое последующее действие Мейр теперь будет прям иметь вес. Потому что когда мы видим, как она продолжает «погоню» даже после получения травмы, мы понимаем, что для нее это действительно важно.
Но в данном случае, я думаю, главная задача — показать, насколько Мейр сегодняшняя не соответствует образу той Мейр 25-летней давности, совершившей решающий бросок в баскетбольном матче. По крайней мере, об этом может говорить намеренный акцент на том, что Мейр — бывшая спортсменка, тогда как мы этот факт и так давно уже должно были запомнить.
Мейр сегодняшняя — уже не спортсменка. Мейр сегодняшняя — буквально разваливается на части. И в контексте пилота это очень важная характеристика персонажа.
Обожаю этот прием, приземляющий протагониста (в данном случае — буквально). Когда препятствие не просто не поддается, но еще и оставляет травму, которая будет осложнять дальнейший путь героя (важно, что она именно остается и влияет на дальнейшие сцены, а не только на эту).
Варианты применения этого приема ограничиваются лишь фантазией автора. Таким образом без проблем можно осложнить путешествие персонажа, приземлить общий тон повествования, показать реализм истории, растянуть хронометраж в конце концов (прости господи), и еще что только не.
А еще это отличная гиря на весах ценностей персонажа. То есть, каждое последующее действие Мейр теперь будет прям иметь вес. Потому что когда мы видим, как она продолжает «погоню» даже после получения травмы, мы понимаем, что для нее это действительно важно.
Но в данном случае, я думаю, главная задача — показать, насколько Мейр сегодняшняя не соответствует образу той Мейр 25-летней давности, совершившей решающий бросок в баскетбольном матче. По крайней мере, об этом может говорить намеренный акцент на том, что Мейр — бывшая спортсменка, тогда как мы этот факт и так давно уже должно были запомнить.
Мейр сегодняшняя — уже не спортсменка. Мейр сегодняшняя — буквально разваливается на части. И в контексте пилота это очень важная характеристика персонажа.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from tw
