look mom i can script

Forwarded from Денис, посоветуй

У Sony вышел неожиданный, но отличный выпуск подкаста Creator to Creator, в котором обычно встречаются ведущие творцы индустрии развлечений. В этот раз за столом встретились Нил Дракманн (The Last of Us, Intergalactic: The Heretic Prophet) и Алекс Гарленд («28 лет спустя», «Аннигиляция», «Падение империи»), чтобы поговорить о сторителлинге и сложных вопросах, возникающих в творчестве.

У первого скоро выйдет новый сезон сериала по мотивам The Last of Us, у второго в апреле премьера нового военного фильма — «Под огнем». Я выписал пару интересных мыслей Алекса Гарленда — поскольку он больше и откровеннее рассказывал о творческом процессе:

Писательская карьера и синдром самозванца

⚫️ Меня преследовал синдром самозванца, потому что меня окружали писатели, которые очень серьезно относились к написанию романов. А я чувствовал себя отверженным, потому что для меня писать — словно нести свой крест, и мне не очень этого хотелось. Это может быть и весело, но моя семья мне интереснее.

⚫️ Первая книга, которую я написал, была отстоем. Но затем я написал «Пляж» — это заняло полтора-два года, и она вышла лучше. А затем я понял — боже, мне что, снова придется это сделать? Одна из странностей писательского ремесла в том, что тебя никогда не повышают. Каким бы крутым писателем ты не был, каждый раз ты начинаешь заново — с чистого листа.

⚫️ Пока я писал вторую книгу, а «Пляж» экранизировали, мне выплатили аванс за третью и четвертую книги. И я вернул его, потому что больше не хотел быть писателем. Я захотел стать сценаристом.

Как сильно отличается мышление писателя-романиста от сценариста?

⚫️ У меня мышление писателя комиксов. Когда я на съемочной площадке и мне нужно объяснить что-то, я чаще рисую, потому что так быстрее. Даже если это набросок с простой композицией. Когда я пишу сценарии, я вижу их наполовину комиксами, наполовину фильмами. Первый черновик Сivil War («Падение империи») был готов за две недели. Я буквально представил его в своей голове. Поэтому я больше не пишу романов. Я делал это только потому, что писать — дешево.

⚫️ Я всегда начинаю со структуры. Несколько лет назад я работал над сериалом «Разрабы», который родился из темы. В то время меня интересовала проблема свободы воли — существует ли она. Одновременно с этим я начал изучать квантовую физику, вероятности, как это работает. И тут мне приходит в голову концовка, в которой кто-то создает версию мультивселенной в компьютере, чтобы воссоединиться с альтернативным будущим, которое он упустил в своей версии реальности. И одновременно с этим родилась сюжетная линия про недобросовестность руководства. Таким образом у меня образовалось сразу несколько тем и концовка. Вопрос был лишь в том, как это все сочетать. Бывает так, что я думаю над решением по полгода, а оно приходит из подсознания, пока я мою посуду. И с этого момента я уже не могу ничего изменить.

Творчество и саморазрушение

⚫️ Я думаю, что писательство — это принуждение, а не свободный выбор. Ты словно вынужден это делать. Даже когда я не работаю, я продолжаю набрасывать что-то в заметках. Я знаю, что больше никогда к этому не вернусь, что очень быстро забуду, что здесь писал. Но остановиться не могу.

⚫️ Саморазрушение неотрывно следует за творческим процессом. В моем случае речь идет о питании. Когда я работаю, я просто забываю о нем. Но саморазрушение не безусловная вещь для творчества. Много лет я был уверен, что не могу работать без сигарет. Но в конце концов я просто бросил курить и продолжил работать дальше.

⚫️ Когда ты погружен в творческий процесс — он ощущается как туннель, в котором все реальное растворяется. Это особая зона, которая может напрягать, но ты просто не можешь ее покинуть. Это как будто заложено в нас — рассказывание историй.

⚫️ История — структурная последовательности событий, которая помогает понять суть, донести чьи-то идеи. Я вообще не верю в объективность. Мне кажется, люди живут в разных реальностях и поэтому, например, так много спорят о политике — они видят события по-разному. У писателя тоже есть такое пространство искажения. Или могила, как хотите.

#сторителлинг

www.group-telegram.com/tw/lookmomicanscript.com/967

1.4K viewsMar 11 at 08:29

У Sony вышел неожиданный, но отличный выпуск подкаста Creator to Creator, в котором обычно встречаются ведущие творцы индустрии развлечений. В этот раз за столом встретились Нил Дракманн (The Last of Us, Intergalactic: The Heretic Prophet) и Алекс Гарленд («28 лет спустя», «Аннигиляция», «Падение империи»), чтобы поговорить о сторителлинге и сложных вопросах, возникающих в творчестве.

У первого скоро выйдет новый сезон сериала по мотивам The Last of Us, у второго в апреле премьера нового военного фильма — «Под огнем». Я выписал пару интересных мыслей Алекса Гарленда — поскольку он больше и откровеннее рассказывал о творческом процессе:

Писательская карьера и синдром самозванца

⚫️ Меня преследовал синдром самозванца, потому что меня окружали писатели, которые очень серьезно относились к написанию романов. А я чувствовал себя отверженным, потому что для меня писать — словно нести свой крест, и мне не очень этого хотелось. Это может быть и весело, но моя семья мне интереснее.

⚫️ Первая книга, которую я написал, была отстоем. Но затем я написал «Пляж» — это заняло полтора-два года, и она вышла лучше. А затем я понял — боже, мне что, снова придется это сделать? Одна из странностей писательского ремесла в том, что тебя никогда не повышают. Каким бы крутым писателем ты не был, каждый раз ты начинаешь заново — с чистого листа.

⚫️ Пока я писал вторую книгу, а «Пляж» экранизировали, мне выплатили аванс за третью и четвертую книги. И я вернул его, потому что больше не хотел быть писателем. Я захотел стать сценаристом.

Как сильно отличается мышление писателя-романиста от сценариста?

⚫️ У меня мышление писателя комиксов. Когда я на съемочной площадке и мне нужно объяснить что-то, я чаще рисую, потому что так быстрее. Даже если это набросок с простой композицией. Когда я пишу сценарии, я вижу их наполовину комиксами, наполовину фильмами. Первый черновик Сivil War («Падение империи») был готов за две недели. Я буквально представил его в своей голове. Поэтому я больше не пишу романов. Я делал это только потому, что писать — дешево.

⚫️ Я всегда начинаю со структуры. Несколько лет назад я работал над сериалом «Разрабы», который родился из темы. В то время меня интересовала проблема свободы воли — существует ли она. Одновременно с этим я начал изучать квантовую физику, вероятности, как это работает. И тут мне приходит в голову концовка, в которой кто-то создает версию мультивселенной в компьютере, чтобы воссоединиться с альтернативным будущим, которое он упустил в своей версии реальности. И одновременно с этим родилась сюжетная линия про недобросовестность руководства. Таким образом у меня образовалось сразу несколько тем и концовка. Вопрос был лишь в том, как это все сочетать. Бывает так, что я думаю над решением по полгода, а оно приходит из подсознания, пока я мою посуду. И с этого момента я уже не могу ничего изменить.

Творчество и саморазрушение

⚫️ Я думаю, что писательство — это принуждение, а не свободный выбор. Ты словно вынужден это делать. Даже когда я не работаю, я продолжаю набрасывать что-то в заметках. Я знаю, что больше никогда к этому не вернусь, что очень быстро забуду, что здесь писал. Но остановиться не могу.

⚫️ Саморазрушение неотрывно следует за творческим процессом. В моем случае речь идет о питании. Когда я работаю, я просто забываю о нем. Но саморазрушение не безусловная вещь для творчества. Много лет я был уверен, что не могу работать без сигарет. Но в конце концов я просто бросил курить и продолжил работать дальше.

⚫️ Когда ты погружен в творческий процесс — он ощущается как туннель, в котором все реальное растворяется. Это особая зона, которая может напрягать, но ты просто не можешь ее покинуть. Это как будто заложено в нас — рассказывание историй.

⚫️ История — структурная последовательности событий, которая помогает понять суть, донести чьи-то идеи. Я вообще не верю в объективность. Мне кажется, люди живут в разных реальностях и поэтому, например, так много спорят о политике — они видят события по-разному. У писателя тоже есть такое пространство искажения. Или могила, как хотите.

#сторителлинг

BY look mom i can script