❌📱Запрет видеосъемки на уроках одобряют 80% учителей - опрос
В Госдуме разрабатывается законопроект о запрете фото- и видеосъемки во время школьных уроков. Предполагается, что запись будет разрешена только в образовательных целях и ее нужно будет согласовать с администрацией школы и педагогом.
Запрет одобряют 52% родителей школьников и 80% учителей. При этом возможными негативными последствиями закона родительская общественность озабочена втрое чаще, чем педагоги.
❌📱Запрет видеосъемки на уроках одобряют 80% учителей - опрос
В Госдуме разрабатывается законопроект о запрете фото- и видеосъемки во время школьных уроков. Предполагается, что запись будет разрешена только в образовательных целях и ее нужно будет согласовать с администрацией школы и педагогом.
Запрет одобряют 52% родителей школьников и 80% учителей. При этом возможными негативными последствиями закона родительская общественность озабочена втрое чаще, чем педагоги.
Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from tw
