Хочу сказать довольно интересную, хотя, на мой взгляд, и очевидную вещь. Немногие сейчас задаются этим вопросом и мало кто его обсуждает. Это станет своего рода предтечей к моим размышлениям о том, какие отношения нас ждут в будущем и как в целом меняется их формат — не только в романтическом, но и в дружеском и даже семейном плане.
Эта проблема, характерная для западных цивилизаций и России, будет проявляться все сильнее. Но сейчас я хочу поговорить о ней в контексте эпидемии одиночества. Тема, которую я хочу озвучить, заключается в том, что людей банально не хватает. Вы, наверное, знаете, что демографически Россия почти не растет.
Сейчас ядро молодёжи составляют люди, родившиеся в период низкой рождаемости. Этим людям от 20 до 35 лет — они одновременно и молоды, и приближаются к взрослому этапу жизни.
И именно этого поколения в России сейчас меньше всего по сравнению с другими, живущими в стране. Эта ситуация характерна не только для России, но и для многих стран постсоветского пространства, в первую очередь для Беларуси и Украины.
И хотя тот факт, что рождаемость низкая, кажется очевидной демографической проблемой, он напрямую влияет на политику межличностных отношений.
Моя основная мысль заключается в том, что новых людей в вашем окружении не становится больше. Обращаясь в первую очередь к молодым людям: вы, вероятно, замечали, что раньше было чувство, будто можно легко расстаться с кем-то и встретить нового человека.
Сейчас это чувство «нового» притупляется. Когда вы заходите в дейтинг-приложения, попадаете в компании или даже переезжаете в другой город, вы постепенно натыкаетесь на то, что все друг друга знают, все где-то рядом. Дейтинг-приложения лишь усиливают эту взаимную узнаваемость.
Этот макросоциологический и демографический фактор — что людей определённого поколения просто не становится больше — порождает новые реалии в психологии отношений XXI века.
Люди не находят принципиально новых лиц в своем кругу. А даже если и находят, то быстро обнаруживают общих знакомых, поскольку мы становимся все более кластеризованными и похожими друг на друга.
Из-за этого теряется азарт, ощущение новой жизни.
Мы слишком сильно погружены в предвкушение чего-то большого, неизменного, сокровенного и идеального. Но это сильное ожидание разбивается о реальность: новых людей попросту нет. При этом восстанавливать старые связи, даже если они были незначительными, довольно сложно.
Это очень интересный вызов для моего поколения. Нужно учиться создавать новые связи из старых, из тех знакомых, которые кажутся вам понятными и изученными, чтобы получать новые эмоции.
Но это иллюзия. На самом деле они вам незнакомы. Люди, которые давно вращаются в вашем окружении, могут оказаться невероятно интересными, если вы попробуете прожить с ними что-то новое.
Однако чтобы дойти до такого уровня осознанности, нужно, видимо, со всеми перезнакомиться и по-настоящему понять, что новые люди в вашей жизни больше не будут появляться так часто.
Хочу сказать довольно интересную, хотя, на мой взгляд, и очевидную вещь. Немногие сейчас задаются этим вопросом и мало кто его обсуждает. Это станет своего рода предтечей к моим размышлениям о том, какие отношения нас ждут в будущем и как в целом меняется их формат — не только в романтическом, но и в дружеском и даже семейном плане.
Эта проблема, характерная для западных цивилизаций и России, будет проявляться все сильнее. Но сейчас я хочу поговорить о ней в контексте эпидемии одиночества. Тема, которую я хочу озвучить, заключается в том, что людей банально не хватает. Вы, наверное, знаете, что демографически Россия почти не растет.
Сейчас ядро молодёжи составляют люди, родившиеся в период низкой рождаемости. Этим людям от 20 до 35 лет — они одновременно и молоды, и приближаются к взрослому этапу жизни.
И именно этого поколения в России сейчас меньше всего по сравнению с другими, живущими в стране. Эта ситуация характерна не только для России, но и для многих стран постсоветского пространства, в первую очередь для Беларуси и Украины.
И хотя тот факт, что рождаемость низкая, кажется очевидной демографической проблемой, он напрямую влияет на политику межличностных отношений.
Моя основная мысль заключается в том, что новых людей в вашем окружении не становится больше. Обращаясь в первую очередь к молодым людям: вы, вероятно, замечали, что раньше было чувство, будто можно легко расстаться с кем-то и встретить нового человека.
Сейчас это чувство «нового» притупляется. Когда вы заходите в дейтинг-приложения, попадаете в компании или даже переезжаете в другой город, вы постепенно натыкаетесь на то, что все друг друга знают, все где-то рядом. Дейтинг-приложения лишь усиливают эту взаимную узнаваемость.
Этот макросоциологический и демографический фактор — что людей определённого поколения просто не становится больше — порождает новые реалии в психологии отношений XXI века.
Люди не находят принципиально новых лиц в своем кругу. А даже если и находят, то быстро обнаруживают общих знакомых, поскольку мы становимся все более кластеризованными и похожими друг на друга.
Из-за этого теряется азарт, ощущение новой жизни.
Мы слишком сильно погружены в предвкушение чего-то большого, неизменного, сокровенного и идеального. Но это сильное ожидание разбивается о реальность: новых людей попросту нет. При этом восстанавливать старые связи, даже если они были незначительными, довольно сложно.
Это очень интересный вызов для моего поколения. Нужно учиться создавать новые связи из старых, из тех знакомых, которые кажутся вам понятными и изученными, чтобы получать новые эмоции.
Но это иллюзия. На самом деле они вам незнакомы. Люди, которые давно вращаются в вашем окружении, могут оказаться невероятно интересными, если вы попробуете прожить с ними что-то новое.
Однако чтобы дойти до такого уровня осознанности, нужно, видимо, со всеми перезнакомиться и по-настоящему понять, что новые люди в вашей жизни больше не будут появляться так часто.
#демографическое #психология_отношений
BY Даниил Егармин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from ua
