Всем, кто держит путь на открытие лаборатории, но не только – долгая, неудобная и зеркально мерцающая песня – для сонастройки:
Путь Протея
Кто тащит глазницы на крылышках пазух, зевком выдувая реторту, тот взвоет, ошпарив голодную морду обратным прыжком дикобраза. В нелепой попытке прочесть не проявленный лист – под клёпаным трепетом сонным мерцая как вирус, как бабочка перетасован – посадит занозой строку на каждом из собственных лиц. Как в память булавочкой крепят гримасу последнего в жизни испуга, так спрячет узор воспалённый ладоням в угол. Но видит колючую спину зверя – и липкий прыжок не гаснет (и липкий прыжок не гаснет). Иди – как в крыжовник опасный сочится рука, чтоб сонную ягоду дёрнуть, порвав пуповину – кто плачет? Смотри на ладонь – ведь ты сам себя вынул. И лает неистовый зев куста – о, зачем ты меня поругал! Очнись это только видение, это не ты: и не он и не я освещает прозрачный зевок. В отражении щурится кактус, и бьют из него, снова, иглы – и каждая строчит канву темноты. Снова ширится в сердце шиповник, и пухнут репьем глаза, и лицо, словно бабочка, светится славящей фразой: из пустого листа, как из шкуры, шипы дикобраза вырастают и крепнут – из образов в образа.
Всем, кто держит путь на открытие лаборатории, но не только – долгая, неудобная и зеркально мерцающая песня – для сонастройки:
Путь Протея
Кто тащит глазницы на крылышках пазух, зевком выдувая реторту, тот взвоет, ошпарив голодную морду обратным прыжком дикобраза. В нелепой попытке прочесть не проявленный лист – под клёпаным трепетом сонным мерцая как вирус, как бабочка перетасован – посадит занозой строку на каждом из собственных лиц. Как в память булавочкой крепят гримасу последнего в жизни испуга, так спрячет узор воспалённый ладоням в угол. Но видит колючую спину зверя – и липкий прыжок не гаснет (и липкий прыжок не гаснет). Иди – как в крыжовник опасный сочится рука, чтоб сонную ягоду дёрнуть, порвав пуповину – кто плачет? Смотри на ладонь – ведь ты сам себя вынул. И лает неистовый зев куста – о, зачем ты меня поругал! Очнись это только видение, это не ты: и не он и не я освещает прозрачный зевок. В отражении щурится кактус, и бьют из него, снова, иглы – и каждая строчит канву темноты. Снова ширится в сердце шиповник, и пухнут репьем глаза, и лицо, словно бабочка, светится славящей фразой: из пустого листа, как из шкуры, шипы дикобраза вырастают и крепнут – из образов в образа.
BY корень квадрата
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can."
from ua
