6. «Рассуждая о политике, мы точно так же представляли себя судьями, строгими, но справедливыми. И требовали, чтобы власть подчинялась нашему бессильному трибуналу. В этом всегда было противоречие Навального: «Эй ты, кровавый диктатор, допусти меня до президентских выборов, чтобы я тебя и твою банду отправил под суд. Боишься, Путлер?» Однажды разглядев это разногласие, его, как невидимую гориллу, — невозможно развидеть. Но вокруг почему-то не было человека, который смог бы подобрать слова, чтобы это объяснить.»
Точно? Не было человека? Да их были СОТНИ!
7. «Идеализм делает человека частью той силы, которая вечно хочет добра и совершает зло. Сейчас я понимаю, что единственное, что нас уберегло от того, чтобы нанести серьёзный урон себе и другим, — это везение и милосердие власти, которая нас терпела. Возможно, поэтому мне до сих пор так больно наблюдать за судьбой Украины и Зеленского. На его месте мог оказаться любой из тех, кто выходил на Болотную. И слава Богу, что нам выпала возможность научиться на его ошибках, а не совершить свои.»
Власть нас не «терпела». Но и не боялась, конечно. Всё гораздо хуже. Когда барашек бодает хозяина, тот его не режет на месте не потому, что милосерден. А потому что барашек – ценный ресурс, и зарезан он будет тогда, когда хозяину будет выгодно, а сейчас пока его стригут, ибо шерсть в цене.
8. «Идеалисты убеждены, что если сделать достаточное количество людей идеалистами, то идеалы победят. Что существуют такие законы, права и ценности, которые сами по себе способны защитить слабого. То есть наделить его властью над сильным. Но власть не сдаётся только потому, что кто-то громко кричит о несправедливости. А та власть, которая способна поддаться на такие уговоры, — не бывает жестокой.»
И идеалисты абсолютно правы. Если распространить идеалы, понятия о законах, правах и ценностях на большинство, они станут реальностью (если не противоречат базовым инстинктам человека, конечно). Например, когда-то на заре неолита был успешно внедрен идеал «нельзя есть людей». Если вдуматься, это очень нерационально – не есть мертвых людей. Ведь столько белка и калорий закапывается в землю! Но идеал распространился и сделал мир лучше. Уже несколько тысяч лет людей не убивают на мясо. И так происходило много раз.
9. «В реальности идеализм в слабых воспитывает неблагодарность. Если нужда порождает право, а милосердие сильного — это не его выбор, а право слабого, то больше не за что и некому быть благодарным. Ведь чем сильнее человек, тем он больше должен. Да, кому многое дано, с того многое спросится. Но спрашивать за это будет только праведная сила, а не слабость. Так за неблагодарностью следует гордыня. Слабому начинает казаться, что когда сильный утирается и подставляет вторую щёку — это не милосердие, а его победа. И перед сильным тут же выстраивается очередь из самых наглых и бессовестных, чтобы покрасоваться на фоне его смирения.»
Это очень правильное рассуждение в контексте того, что нищий пропойца приходит к «кулаку» и требует делиться. Но это же совсем другой контекст! Мы-то говорим об отношении людей к власти – то есть, к паразиту, высасывающему деньги и силу из людей! Власть неправа уже по факту своего существования, её и быть-то не должно в 21 веке, она нам ДОЛЖНА по гроб жизни. Какая к черту благодарность? Я 25 лет платил налоги и должен быть благодарен, что меня не убили?
10. «Чем более милосердная власть, тем больше она это терпит. Но даже когда идеализм полностью парализует волю и сильный готов отречься от власти, он не сможет защитить этим слабого. Это тоже испытание гордыней. Даже самый сильный человек не может повторить жертву Христа. Он может только отречься от своего креста и уступить место тем, кто не будет скован его фарисейством.»
6. «Рассуждая о политике, мы точно так же представляли себя судьями, строгими, но справедливыми. И требовали, чтобы власть подчинялась нашему бессильному трибуналу. В этом всегда было противоречие Навального: «Эй ты, кровавый диктатор, допусти меня до президентских выборов, чтобы я тебя и твою банду отправил под суд. Боишься, Путлер?» Однажды разглядев это разногласие, его, как невидимую гориллу, — невозможно развидеть. Но вокруг почему-то не было человека, который смог бы подобрать слова, чтобы это объяснить.»
Точно? Не было человека? Да их были СОТНИ!
7. «Идеализм делает человека частью той силы, которая вечно хочет добра и совершает зло. Сейчас я понимаю, что единственное, что нас уберегло от того, чтобы нанести серьёзный урон себе и другим, — это везение и милосердие власти, которая нас терпела. Возможно, поэтому мне до сих пор так больно наблюдать за судьбой Украины и Зеленского. На его месте мог оказаться любой из тех, кто выходил на Болотную. И слава Богу, что нам выпала возможность научиться на его ошибках, а не совершить свои.»
Власть нас не «терпела». Но и не боялась, конечно. Всё гораздо хуже. Когда барашек бодает хозяина, тот его не режет на месте не потому, что милосерден. А потому что барашек – ценный ресурс, и зарезан он будет тогда, когда хозяину будет выгодно, а сейчас пока его стригут, ибо шерсть в цене.
8. «Идеалисты убеждены, что если сделать достаточное количество людей идеалистами, то идеалы победят. Что существуют такие законы, права и ценности, которые сами по себе способны защитить слабого. То есть наделить его властью над сильным. Но власть не сдаётся только потому, что кто-то громко кричит о несправедливости. А та власть, которая способна поддаться на такие уговоры, — не бывает жестокой.»
И идеалисты абсолютно правы. Если распространить идеалы, понятия о законах, правах и ценностях на большинство, они станут реальностью (если не противоречат базовым инстинктам человека, конечно). Например, когда-то на заре неолита был успешно внедрен идеал «нельзя есть людей». Если вдуматься, это очень нерационально – не есть мертвых людей. Ведь столько белка и калорий закапывается в землю! Но идеал распространился и сделал мир лучше. Уже несколько тысяч лет людей не убивают на мясо. И так происходило много раз.
9. «В реальности идеализм в слабых воспитывает неблагодарность. Если нужда порождает право, а милосердие сильного — это не его выбор, а право слабого, то больше не за что и некому быть благодарным. Ведь чем сильнее человек, тем он больше должен. Да, кому многое дано, с того многое спросится. Но спрашивать за это будет только праведная сила, а не слабость. Так за неблагодарностью следует гордыня. Слабому начинает казаться, что когда сильный утирается и подставляет вторую щёку — это не милосердие, а его победа. И перед сильным тут же выстраивается очередь из самых наглых и бессовестных, чтобы покрасоваться на фоне его смирения.»
Это очень правильное рассуждение в контексте того, что нищий пропойца приходит к «кулаку» и требует делиться. Но это же совсем другой контекст! Мы-то говорим об отношении людей к власти – то есть, к паразиту, высасывающему деньги и силу из людей! Власть неправа уже по факту своего существования, её и быть-то не должно в 21 веке, она нам ДОЛЖНА по гроб жизни. Какая к черту благодарность? Я 25 лет платил налоги и должен быть благодарен, что меня не убили?
10. «Чем более милосердная власть, тем больше она это терпит. Но даже когда идеализм полностью парализует волю и сильный готов отречься от власти, он не сможет защитить этим слабого. Это тоже испытание гордыней. Даже самый сильный человек не может повторить жертву Христа. Он может только отречься от своего креста и уступить место тем, кто не будет скован его фарисейством.»
BY VoiceInTel
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from ua
