Notice: file_put_contents(): Write of 3157 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 16384 of 19541 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Старшина Шекспир | Telegram Webview: willtoboot/31 -
Обещанное, про монолог короля Гарри перед битвой при Азенкуре.
"Генрих V" по-русски — моя давняя боль. У нас эту пьесу переводили преступно мало, всего пять раз: четыре до революции (из них в стихах два) и один после. В это поверить невозможно, но да, кроме Бируковой, переведшей хронику в 1937 году и сделавшей новую редакцию перевода для "юбилейного" собрания в 1959, никто не заинтересовался; ну зачем, есть же "Гамлет", до сих пор верно не переведённый!..
Я "Генриха V" люблю, об одном из прологов как-то уже писала. Для недавней книжки переводила заново одну из речей короля, к финалу пришла мокрая и еле живая, с горящими ушами, как после марафона. Текст там электризующий, плотный, заставляющий мозги работать на всю мощность. И ударный, хрестоматийный монолог короля про день святого Криспиана как раз такой. Увы, переводчики его спрямляют, упрощают, и там, где у шекспировского слова мышцы под кожей ходят пружинно, русское валяется.
Разбирать весь монолог не буду, только один пример. Говоря, что любого, у кого кишка тонка сражаться, готов отпустить домой с бумагами и деньгами на проезд, Гарри-король объясняет, почему:
We would not die in that man's company That fears his fellowship to die with us.
Если буквально и коряво, то: "Нам не хотелось бы умереть в обществе того человека, которого пугает товарищество (которое обязывает) умереть с нами".
Вот это fellowship to die — как раз из тех шекспировских неразгрызаемых по причинам не только грамматическим орехов. Fellowship, братство, товарищество, содружество, единство, община, общность предполагает, что все, им объединённые, готовы отдать жизнь, но "предполагает" здесь как бы встроено в самое понятие fellowship, отсюда и управление такое непривычное, fellowship to die. То есть, товарищество и обязательство в одном, братство, понимаемое как долженствование, обязательство причастности. Его и боится тот, у которого "кишка тонка" сражаться, его, не смерти.
А что по-русски? По-русски ничего. У Соколовского (1894): Мы не хотим погибнуть с человеком, Кого пугает смерть.
И обязательства нет, и симметрия с повтором "умереть" нарушена, фраза разваливается.
У Ганзен (1902): Мы не желаем Пасть рядом с тем, кто трусит умереть Бок о бок с нами, как товарищ верный.
Многословный пересказ, не перевод, но долженствования всё равно нет.
И, наконец, Бирукова (1959): Я не хотел бы смерти рядом с тем, Кто умереть боится вместе с нами.
Отказ от монаршего "мы" я бы ещё приняла, Гарри такой, но не умереть же боится, нет.
Про любимое же моё familiar in his mouth as household words и начинать не хочется, так всё печально.
Обещанное, про монолог короля Гарри перед битвой при Азенкуре.
"Генрих V" по-русски — моя давняя боль. У нас эту пьесу переводили преступно мало, всего пять раз: четыре до революции (из них в стихах два) и один после. В это поверить невозможно, но да, кроме Бируковой, переведшей хронику в 1937 году и сделавшей новую редакцию перевода для "юбилейного" собрания в 1959, никто не заинтересовался; ну зачем, есть же "Гамлет", до сих пор верно не переведённый!..
Я "Генриха V" люблю, об одном из прологов как-то уже писала. Для недавней книжки переводила заново одну из речей короля, к финалу пришла мокрая и еле живая, с горящими ушами, как после марафона. Текст там электризующий, плотный, заставляющий мозги работать на всю мощность. И ударный, хрестоматийный монолог короля про день святого Криспиана как раз такой. Увы, переводчики его спрямляют, упрощают, и там, где у шекспировского слова мышцы под кожей ходят пружинно, русское валяется.
Разбирать весь монолог не буду, только один пример. Говоря, что любого, у кого кишка тонка сражаться, готов отпустить домой с бумагами и деньгами на проезд, Гарри-король объясняет, почему:
We would not die in that man's company That fears his fellowship to die with us.
Если буквально и коряво, то: "Нам не хотелось бы умереть в обществе того человека, которого пугает товарищество (которое обязывает) умереть с нами".
Вот это fellowship to die — как раз из тех шекспировских неразгрызаемых по причинам не только грамматическим орехов. Fellowship, братство, товарищество, содружество, единство, община, общность предполагает, что все, им объединённые, готовы отдать жизнь, но "предполагает" здесь как бы встроено в самое понятие fellowship, отсюда и управление такое непривычное, fellowship to die. То есть, товарищество и обязательство в одном, братство, понимаемое как долженствование, обязательство причастности. Его и боится тот, у которого "кишка тонка" сражаться, его, не смерти.
А что по-русски? По-русски ничего. У Соколовского (1894): Мы не хотим погибнуть с человеком, Кого пугает смерть.
И обязательства нет, и симметрия с повтором "умереть" нарушена, фраза разваливается.
У Ганзен (1902): Мы не желаем Пасть рядом с тем, кто трусит умереть Бок о бок с нами, как товарищ верный.
Многословный пересказ, не перевод, но долженствования всё равно нет.
И, наконец, Бирукова (1959): Я не хотел бы смерти рядом с тем, Кто умереть боится вместе с нами.
Отказ от монаршего "мы" я бы ещё приняла, Гарри такой, но не умереть же боится, нет.
Про любимое же моё familiar in his mouth as household words и начинать не хочется, так всё печально.
BY Старшина Шекспир
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The regulator took order for the search and seizure operation from Judge Purushottam B Jadhav, Sebi Special Judge / Additional Sessions Judge. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat.
from ua
