Цвета и оттенки войны невероятны. На фоне общей грязи и запомоиности периодически удается обнаружить удивительные сочетания. Смерть ужасает, и смерть полна красоты. Например, окопные крысы, огромные серые "ондатры" с длинными голыми хвостами. Казалось бы, ничего эстетичного. Но удивительна их смерть. Тушки рядком лежат на спине вдоль дороги. Минометный огонь не пощадил даже этих везде выживающих тварей. И в глаза бьет несочетаемое. Брюшки крыс, которые они прятали при жизни под мерзким телом, оказываются фантастического оттенка: голубое небо после дождя, пасмурное утро, глаза влюбленной женщины. Серое и голубое переходит друг в друга незаметно и как-то по-хорошему тайно и скрытно. Невероятно чистые краски, как на картинах Айвазовского, ограничены лишь чистейшим перламутром кишок несчастного грызуна, не розовых, а нежно-кремовых. Ну и, конечно же, несколько блестящих изумрудов трупных мух рядом. Жара ведь. Запах отвратителен, но глаза видят красоту. Это рождает диссонанс.
А на соседней полке заваривают кофе, а чуть дальше курят кальян, а там жарят картошку с луком. А возле эвакуашки лежат черные пакеты с "двухсотыми". Они уже не вспотеют, так как потеют те, кто принес их с передка на себе. Запах войны: чесночно-приторный, тлен и рождение духа, людское благородство и ад.
Звуки на войне тоже парадоксальны. Пищание анализатора дрона скачет от истеричного звука, означающего ФПВ, до полного достоинства пиканья, предупреждающего о приближении "мавика". В радейке размеренно идёт штурм: "Туман, туман, я Столица, добавь огня по квадрату..." "Я 300, я 300, давай эвакуацию!" "Сеня, блядь, не тупи, уходи правее!" "Иди за птичкой!" И тут же синхронный выстрел "меча" (ПТУР) и двойным эхом — прилёт 155-го "чемодана". Какофония, на фоне которой звенящей зурной нудно зудит вражеская "птица" и яростно надрывается жаворонок.
А какие бывают незабываемые встречи! Просто удивительные. Например, при заходе в недавнюю "серую зону", вчера отбитую у противника, видишь останки укропского солдата в лахмотьях натовского камуфляжа. Нижних конечностей нет, каска валяется рядом. В каске две аккуратные дырки правильной формы, как от канцелярского дырокола. Долицефальный череп покрыт остатками кожи. Искренняя улыбка мертвеца... А на броне намалёванный маркером позывной. Твой позывной. Гайдук. Позывной, которым ты гордился и считал уникальным. Ты смотришь на него как на собственное отражение в войне. Зеркало смерти. Так вот как это будет выглядеть... Интересно и немного печально. Ведь лежит этот бедолага с твоим позывным здесь давно, может, с октября прошлого года. Прямо напротив твоих позиций. Может, это ты сам его и отправил в Страну вечной евроинтеграции, фактически убив своё альтер эго. Откуда он, думаешь ты? С Подолья, с Одесщины? Именно там распространены легенды о гайдуках. А может, с Приднестровья или Бессарабии, и тогда это Гайдук курильщика, еврогайдук. Жуткий отброс крушения страны в 1991 году.
Погоревав немного, успокаиваешь себя: «Это хороший знак. Что мертво, умереть не может. Теперь буду жить и за себя, и за этого бедолагу. Смерть уже забрала одного Гайдука, второго искать не станет».
Так думается на заре, в степях Донетчины, когда осень приходит на смену августа.
Цвета и оттенки войны невероятны. На фоне общей грязи и запомоиности периодически удается обнаружить удивительные сочетания. Смерть ужасает, и смерть полна красоты. Например, окопные крысы, огромные серые "ондатры" с длинными голыми хвостами. Казалось бы, ничего эстетичного. Но удивительна их смерть. Тушки рядком лежат на спине вдоль дороги. Минометный огонь не пощадил даже этих везде выживающих тварей. И в глаза бьет несочетаемое. Брюшки крыс, которые они прятали при жизни под мерзким телом, оказываются фантастического оттенка: голубое небо после дождя, пасмурное утро, глаза влюбленной женщины. Серое и голубое переходит друг в друга незаметно и как-то по-хорошему тайно и скрытно. Невероятно чистые краски, как на картинах Айвазовского, ограничены лишь чистейшим перламутром кишок несчастного грызуна, не розовых, а нежно-кремовых. Ну и, конечно же, несколько блестящих изумрудов трупных мух рядом. Жара ведь. Запах отвратителен, но глаза видят красоту. Это рождает диссонанс.
А на соседней полке заваривают кофе, а чуть дальше курят кальян, а там жарят картошку с луком. А возле эвакуашки лежат черные пакеты с "двухсотыми". Они уже не вспотеют, так как потеют те, кто принес их с передка на себе. Запах войны: чесночно-приторный, тлен и рождение духа, людское благородство и ад.
Звуки на войне тоже парадоксальны. Пищание анализатора дрона скачет от истеричного звука, означающего ФПВ, до полного достоинства пиканья, предупреждающего о приближении "мавика". В радейке размеренно идёт штурм: "Туман, туман, я Столица, добавь огня по квадрату..." "Я 300, я 300, давай эвакуацию!" "Сеня, блядь, не тупи, уходи правее!" "Иди за птичкой!" И тут же синхронный выстрел "меча" (ПТУР) и двойным эхом — прилёт 155-го "чемодана". Какофония, на фоне которой звенящей зурной нудно зудит вражеская "птица" и яростно надрывается жаворонок.
А какие бывают незабываемые встречи! Просто удивительные. Например, при заходе в недавнюю "серую зону", вчера отбитую у противника, видишь останки укропского солдата в лахмотьях натовского камуфляжа. Нижних конечностей нет, каска валяется рядом. В каске две аккуратные дырки правильной формы, как от канцелярского дырокола. Долицефальный череп покрыт остатками кожи. Искренняя улыбка мертвеца... А на броне намалёванный маркером позывной. Твой позывной. Гайдук. Позывной, которым ты гордился и считал уникальным. Ты смотришь на него как на собственное отражение в войне. Зеркало смерти. Так вот как это будет выглядеть... Интересно и немного печально. Ведь лежит этот бедолага с твоим позывным здесь давно, может, с октября прошлого года. Прямо напротив твоих позиций. Может, это ты сам его и отправил в Страну вечной евроинтеграции, фактически убив своё альтер эго. Откуда он, думаешь ты? С Подолья, с Одесщины? Именно там распространены легенды о гайдуках. А может, с Приднестровья или Бессарабии, и тогда это Гайдук курильщика, еврогайдук. Жуткий отброс крушения страны в 1991 году.
Погоревав немного, успокаиваешь себя: «Это хороший знак. Что мертво, умереть не может. Теперь буду жить и за себя, и за этого бедолагу. Смерть уже забрала одного Гайдука, второго искать не станет».
Так думается на заре, в степях Донетчины, когда осень приходит на смену августа.
BY Евгений Шатун Николаев
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai.
from us
