group-telegram.com/bezteatranelzy/1403
Create:
Last Update:
Last Update:
«Курс заединщиков»
Прочитала, что Юрий Бутусов говорит про режиссеров со своего курса. Это так трогательно и честно, никаких общих фраз, пропускание через себя и чувствование каждого. Невозможно не стать лучше, попадая в поле ЮНБ, ну во всяком случае, так чувствуется со стороны.
Хочу оставить это здесь.
Убеждена, что за этими ребятами - будущее того театра, который мы так любим.
«Я — выходец из студии Фильштинского, в институте учился на актерско-режиссерском курсе у Ирины Борисовны Малочевской, проповедовавшей школу Товстоногова, она фантастический и недооцененный педагог.
И учился я по той же схеме: режиссер делает с актерами сначала наблюдения, потом этюды, пробы, мастер это разбирает — опять пробы, пробы, пробы — и так до результата. И таким образом происходит движение и развитие. Это очень самостоятельное обучение.
Никаких педагогических открытий. Разве что, может быть, была особенная комбинация авторов и тем, которыми мы занимались, не более. Я развивал то, чему научился у своих мастеров и у Сергея Женовача, когда был вторым педагогом на трех его курсах. И, конечно, у фантастического Третьего этажа ГИТИСа, но это отдельная история…
В режиссерской группе нашего курса большой разброс по возрасту.
Ване Орлову, который окончил Щепку, наверное, уже 33 или 34. Я тоже, кстати, заканчивал в 34. Ваня такой большой красивый человек и прекрасный артист, при всем при том — еще и муж Маши Смольниковой. Это замечательная пара, и незадолго до его поступления у них родился ребенок. Я, помню, беспокоился: как же? И Маша так много работает, и малыш… И он мне ответил: «Юрий Николаевич, мы знаем, что такое учеба». И действительно, он блестяще учился, отличается огромной работоспособностью, целеустремленностью. Еще на втором курсе возник Достоевский, потом Толстой, сейчас в Ульяновске Ваня делает Пушкина… Он очень мне симпатичен, потому что он все время возделывает себя. Прекрасно рисует, во всех его работах чувствуется взгляд художника. Идет через актеров, хотя еще слишком контролирует их, а мне кажется, что режиссер должен давать большую свободу актеру и уметь это в нем воспитывать и провоцировать. Ване пока не хватает юмора, легкости, мы говорили про это, и вдруг в Толстом («Алеша Горшок») он открылся, пошел в эту сторону.
Ваня Шалаев как раз самый молодой. Петербуржец. Тихий, скромный, неспешный, удивительно внимательный к актерам, занимается сценографией, сам придумывает пространство (я их всегда толкаю в это, режиссер должен это уметь, с курсом разговаривали, обучали их и Саша Шишкин, и Максим Обрезков, мы занимаемся этим довольно много). Очень Ваню люблю и ценю, поскольку он с первого дня тащит петербургскую историю. Все время хочет говорить о своем городе, о своем детстве. Занимался «Кроткой» — там был Петербург, взял «Бурю» — и там петербургские мотивы, вода… Сейчас готовится к лаборатории, взял гриновского «Крысолова» — и это опять Петербург. Он как будто акварелью все время рисует, и это прекрасно, но, может, пока ему не хватает смелости, наглости, он чуть-чуть осторожничает. Пожелал бы ему вызова, провокационности.
Саша Цереня окончил Щепку. Мой помощник по организации жизни на курсе. Я сам был старостой на курсе, и многие считали, что это мне страшно мешает, да и меня раздражало количество дополнительных обязанностей, но это принесло огромную пользу. Чувство ответственности, которое этим воспитывалось, помощь другим — все это мне потом очень помогло. И вот Саша Цереня — мой ближайший помощник, я иногда даже излишне скидываю на него всякие дела, которые не очень хочется делать самому. Несмотря на это, он сделал два спектакля — Гоголя и Островского — и с таким особенным, ему присущим чувством абсурда, парадокса. Очень неординарное, нелинейное мышление. И в гоголевского «Вия» неожиданно вплетается «Женитьба»… Был вначале такой сумбурный человек, не мог связать двух слов. А сейчас научился, везде рвут на части.
