Даниил Егармин

Немного о суверенах и политических субъектах

Предыдущий пост позволил мне глубже погрузиться в контекст понятия суверенитета. Поэтому важно отметить, что когда мы говорим о независимости политического суверенитета, или просто о суверенитете (ведь мы рассматриваем политику как взаимоотношения с властью и её осуществление), одна из ключевых идей заключается в понятии политической субъектности.

Наша субъектность всегда выражается в конкретных действиях. Как я уже отмечал, основная проблема в современном мире — это риторические манипуляции относительно того, кто и в какой степени обладает субъектностью или, как говорят некоторые политологи, суверенитетом.

Дело в том, что всё зависит от контекста. Люди, группы и государства не могут обладать абсолютной субъектностью. Наше стремление к независимости всегда обусловлено контекстами, смыслами, сложными многоуровневыми и многогранными взаимодействиями.

Например, на макроуровне (США, Китай, Россия) и на микроуровне (различные элиты, финансово-промышленные группы, философские течения внутри страны) субъектностью обладают все участники, но в разной степени. Взаимоотношения властей могут ограничивать или, наоборот, расширять субъектность отдельных акторов.

Чтобы избежать риторического пафоса о наличии или отсутствии субъектности, важно понимать, что в определённых контекстах человек (как политический актор) действительно может её не иметь. Невозможно одновременно находиться в разных местах, контролировать всё и оказывать влияние на все процессы.

Даже владелец крупной компании не может влиять на все аспекты её деятельности. Например, во время технического обслуживания он полагается на специалистов, поскольку сам может не обладать необходимыми знаниями. И даже если владелец компании сам является гением техники, то он также не сможет мгновенно отреагировать на все непредвиденные проблемы или акты саботажа. В подобных ситуациях он становится объектом воздействия, а не субъектом.

Или (если брать макроуровень — взаимоотношения государств) сила политического субъекта в лице России в Макронезии определяется погружением в контекст тихоокеанских политических акторов. Возможно, в этом случае для России государства Макронезии настолько неуловимы, насколько великий неуловимый индеец Джо, но вот для США когда-то эти государства стали важными гаванями для развития своих ВМФ и развитием имперской политики мирового океана.

Поэтому важным критерием является не сам факт обладания субъектностью, а её степень в контексте. Именно этот вопрос является ключевым для современных политологов и исследователей политической науки. Степень субъектности влияет не столько на личную идентичность, состояние или формирование личности, сколько на соответствие потребностям политической реальности.

Ваша востребованность определяется не вашими потенциальными возможностями, а потребностями и желаниями окружающих, их субъектностью и направленностью их действий. Ваша субъектность зависит от силы и направленности действий других субъектов, других политико-властных "суверенов".

#политическая_философия

www.group-telegram.com/us/egarmin_daniil.com/685

648 viewsMar 3 at 12:44

Немного о суверенах и политических субъектах

Предыдущий пост позволил мне глубже погрузиться в контекст понятия суверенитета. Поэтому важно отметить, что когда мы говорим о независимости политического суверенитета, или просто о суверенитете (ведь мы рассматриваем политику как взаимоотношения с властью и её осуществление), одна из ключевых идей заключается в понятии политической субъектности.

Наша субъектность всегда выражается в конкретных действиях. Как я уже отмечал, основная проблема в современном мире — это риторические манипуляции относительно того, кто и в какой степени обладает субъектностью или, как говорят некоторые политологи, суверенитетом.

Дело в том, что всё зависит от контекста. Люди, группы и государства не могут обладать абсолютной субъектностью. Наше стремление к независимости всегда обусловлено контекстами, смыслами, сложными многоуровневыми и многогранными взаимодействиями.

Например, на макроуровне (США, Китай, Россия) и на микроуровне (различные элиты, финансово-промышленные группы, философские течения внутри страны) субъектностью обладают все участники, но в разной степени. Взаимоотношения властей могут ограничивать или, наоборот, расширять субъектность отдельных акторов.

Чтобы избежать риторического пафоса о наличии или отсутствии субъектности, важно понимать, что в определённых контекстах человек (как политический актор) действительно может её не иметь. Невозможно одновременно находиться в разных местах, контролировать всё и оказывать влияние на все процессы.

Даже владелец крупной компании не может влиять на все аспекты её деятельности. Например, во время технического обслуживания он полагается на специалистов, поскольку сам может не обладать необходимыми знаниями. И даже если владелец компании сам является гением техники, то он также не сможет мгновенно отреагировать на все непредвиденные проблемы или акты саботажа. В подобных ситуациях он становится объектом воздействия, а не субъектом.

Или (если брать макроуровень — взаимоотношения государств) сила политического субъекта в лице России в Макронезии определяется погружением в контекст тихоокеанских политических акторов. Возможно, в этом случае для России государства Макронезии настолько неуловимы, насколько великий неуловимый индеец Джо, но вот для США когда-то эти государства стали важными гаванями для развития своих ВМФ и развитием имперской политики мирового океана.

Поэтому важным критерием является не сам факт обладания субъектностью, а её степень в контексте. Именно этот вопрос является ключевым для современных политологов и исследователей политической науки. Степень субъектности влияет не столько на личную идентичность, состояние или формирование личности, сколько на соответствие потребностям политической реальности.

Ваша востребованность определяется не вашими потенциальными возможностями, а потребностями и желаниями окружающих, их субъектностью и направленностью их действий. Ваша субъектность зависит от силы и направленности действий других субъектов, других политико-властных "суверенов".

#политическая_философия

BY Даниил Егармин