Тезис «все скучающие хотят войны» находит свое объяснение в современной реальности. Но начну с критики виртуальности:
Несмотря на умение находить мнимый интерес в виртуальных сетях, красивом дизайне, диджитализации и онлайн-развлечениях, мы не приближаемся к высоким открытиям. Эти способы скоротать время лишь компенсируют пустоту в личной и реальной жизни, но не наполняют ее подлинным смыслом.
Многие футуристы предсказывали, что XXI век станет прорывным для человечества благодаря гению ученых и изобретателей. Однако мы видим иное: популяризация науки снижается, новых имен мирового масштаба массово не появляется. Все ожидаемые прорывы, способные перевести человечество в новую эволюционную эру, теперь связываются не с человеком, а с искусственным интеллектом. Следующий великий шаг будет сделан машинами, а не нами.
Современный человек не станет настоящим творцом нового будущего, он обезличен, и это главная опасность перед человечеством.
Современный человек зачастую не хочет жить полной жизнью — он стремится к существованию в красивой сказке, в идеализированном мире. Однако жизнь в изобилии и избытке, где радость черпается из онлайн-покупок и постоянного потребления, постепенно приводит к удручающему состоянию. В этой атмосфере быстрого дофамина, гедонизма и мнимых удовольствий даже самые интеллектуальные и творческие люди не могут реализовать свой потенциал. Все тонет в перенасыщении.
Возникает интересная ситуация: скука становится универсальным чувством.
Ей подвержены и те, кто находится на вершине, — одухотворенные, интеллектуальные или облеченные властью, — поскольку они уже всем пресытились. Но ей же поддаются и те, кто находится «ниже» — не в социальном или финансовом плане, а в вечном поиске нового дофамина. Постоянно гоняясь за свежими впечатлениями, они тоже быстро достигают точки перенасыщения и попадают в ту же ловушку скуки.
Когда все повседневные удовольствия испробованы, человек, пресыщенный комфортом, начинает жаждать чего-то радикально нового. И этим новым может оказаться война. Война — это совершенно иное состояние бытия.
Она создает дефицит, страх и неопределенность — полные противоположности сытой и предсказуемой жизни. Парадоксально, но больше всего этого боятся те, кто не успел пресытиться и все еще цепляется за комфорт. Перейти же в эту новую, жестокую реальность готовы те, кто уже испытывает депрессию от изобилия, или те, кто обладает огромным опытом и исчерпал все иные источники впечатлений.
Таким образом, все скучающие в конечном итоге начинают желать чего-то острого. Они хотят войны. В первую очередь это относится к тем представителям власти в разных странах мира, кто находится у руля слишком долго, успев перенасытиться всем, что может предложить мирное время.
Но относится ли это только к политикам? Конечно, нет. Относится ко всем людям, кто обладает властью над своим комфортом — это пересытившийся материальным политики, авантюристы/инвесторы/живущие в большом достатке люди в поисках новых ощущений, молодые и не очень которым обычная плоская жизнь не интересна.
Так что лучше, чтобы политик/человек был голоден на блага цивилизаций или чтобы был сыт?
Тезис «все скучающие хотят войны» находит свое объяснение в современной реальности. Но начну с критики виртуальности:
Несмотря на умение находить мнимый интерес в виртуальных сетях, красивом дизайне, диджитализации и онлайн-развлечениях, мы не приближаемся к высоким открытиям. Эти способы скоротать время лишь компенсируют пустоту в личной и реальной жизни, но не наполняют ее подлинным смыслом.
Многие футуристы предсказывали, что XXI век станет прорывным для человечества благодаря гению ученых и изобретателей. Однако мы видим иное: популяризация науки снижается, новых имен мирового масштаба массово не появляется. Все ожидаемые прорывы, способные перевести человечество в новую эволюционную эру, теперь связываются не с человеком, а с искусственным интеллектом. Следующий великий шаг будет сделан машинами, а не нами.
Современный человек не станет настоящим творцом нового будущего, он обезличен, и это главная опасность перед человечеством.
Современный человек зачастую не хочет жить полной жизнью — он стремится к существованию в красивой сказке, в идеализированном мире. Однако жизнь в изобилии и избытке, где радость черпается из онлайн-покупок и постоянного потребления, постепенно приводит к удручающему состоянию. В этой атмосфере быстрого дофамина, гедонизма и мнимых удовольствий даже самые интеллектуальные и творческие люди не могут реализовать свой потенциал. Все тонет в перенасыщении.
Возникает интересная ситуация: скука становится универсальным чувством.
Ей подвержены и те, кто находится на вершине, — одухотворенные, интеллектуальные или облеченные властью, — поскольку они уже всем пресытились. Но ей же поддаются и те, кто находится «ниже» — не в социальном или финансовом плане, а в вечном поиске нового дофамина. Постоянно гоняясь за свежими впечатлениями, они тоже быстро достигают точки перенасыщения и попадают в ту же ловушку скуки.
Когда все повседневные удовольствия испробованы, человек, пресыщенный комфортом, начинает жаждать чего-то радикально нового. И этим новым может оказаться война. Война — это совершенно иное состояние бытия.
Она создает дефицит, страх и неопределенность — полные противоположности сытой и предсказуемой жизни. Парадоксально, но больше всего этого боятся те, кто не успел пресытиться и все еще цепляется за комфорт. Перейти же в эту новую, жестокую реальность готовы те, кто уже испытывает депрессию от изобилия, или те, кто обладает огромным опытом и исчерпал все иные источники впечатлений.
Таким образом, все скучающие в конечном итоге начинают желать чего-то острого. Они хотят войны. В первую очередь это относится к тем представителям власти в разных странах мира, кто находится у руля слишком долго, успев перенасытиться всем, что может предложить мирное время.
Но относится ли это только к политикам? Конечно, нет. Относится ко всем людям, кто обладает властью над своим комфортом — это пересытившийся материальным политики, авантюристы/инвесторы/живущие в большом достатке люди в поисках новых ощущений, молодые и не очень которым обычная плоская жизнь не интересна.
Так что лучше, чтобы политик/человек был голоден на блага цивилизаций или чтобы был сыт?
#философское
BY Даниил Егармин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so.
from us
