И, да. Лучшее просветление для наших братьев-шведов — это термоядерный удар по Стокгольму. Великое Освобождение братья примут с искренней благодарностью, будут за русских хлопотать на той стороне реальности.
Я как раз тот человек, который уверен, что в глобальной термоядерной войне нет ничего ужасного. Смерти нет, умирать всем вместе веселее. По одиночке, в палате интенсивной терапии, под стоны и хрипы старух, когда тикток ещё даже не запрещён Роскомнадзором — намного страшнее.
(К одной из старух родители привели попрощаться девочку — Виргилия для тебя; она сидит в коридоре, болтает ногой и громко смотрит тиктоки на телефоне. Сквозь забытие и бред понимаешь, что эти тиктоки — и есть карта твоего персонального инферно, наступающего после смерти, откуда неотвратимо не будет выхода. Так что лучше было бы запретить.)
Если других критериев не предлагается, всегда надо выбирать более весёлый вариант. Боги в гулкой ледяной выси сидят и смеются именно потому, что у них вариант изо всех оставшихся — наилучший.
Про смех и эзотерику могу целую книгу написать (когда надонатите, наконец, на целую книгу). Одно могу сказать: если юмора в ситуации нет, то и никакой эзотерики в ситуации тоже нет. Ялдаваоф создавал тварный мир очень серьёзно, как и любой идиот.
И, да. Лучшее просветление для наших братьев-шведов — это термоядерный удар по Стокгольму. Великое Освобождение братья примут с искренней благодарностью, будут за русских хлопотать на той стороне реальности.
Я как раз тот человек, который уверен, что в глобальной термоядерной войне нет ничего ужасного. Смерти нет, умирать всем вместе веселее. По одиночке, в палате интенсивной терапии, под стоны и хрипы старух, когда тикток ещё даже не запрещён Роскомнадзором — намного страшнее.
(К одной из старух родители привели попрощаться девочку — Виргилия для тебя; она сидит в коридоре, болтает ногой и громко смотрит тиктоки на телефоне. Сквозь забытие и бред понимаешь, что эти тиктоки — и есть карта твоего персонального инферно, наступающего после смерти, откуда неотвратимо не будет выхода. Так что лучше было бы запретить.)
Если других критериев не предлагается, всегда надо выбирать более весёлый вариант. Боги в гулкой ледяной выси сидят и смеются именно потому, что у них вариант изо всех оставшихся — наилучший.
Про смех и эзотерику могу целую книгу написать (когда надонатите, наконец, на целую книгу). Одно могу сказать: если юмора в ситуации нет, то и никакой эзотерики в ситуации тоже нет. Ялдаваоф создавал тварный мир очень серьёзно, как и любой идиот.
BY Кино и немцы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. NEWS The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from us
